Одним из двух вопросов, рассматриваемых Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда РФ по делам А40-21062/2017 и А65-27690/2016, был вопрос о возможности уступки потребительского штрафа.
Какие бы причины не называли стороны в обоснование хозяйственной цели приобретения неустойки у дольщика, основной причиной уступки права на неустойку является большая предсказуемость судебной практики с предполагаемым более высоким доходом.
Невозможность уступки потребительского штрафа при сохранении возможности взыскания неустойки без снижения означает уменьшение разницы в присуждаемой судом сумме по сравнению с рассмотрением спора судом общей юрисдикции.
В определениях по делам А40-21062/2017 и А65-27690/2016 Верховный Суд РФ не дал правовой оценки тому факту, что потребительский штраф был присужден в пользу предпринимателя и хозяйственного общества. При этом судом не было указано на необходимость исследования вопроса при новом рассмотрении дела.
Поскольку вопрос возможности уступки потребительского штрафа был предметом рассмотрения Судебной коллегии по экономическим спорам, отсутствие выводов о нарушении указывает на возможность перехода права на штраф.
Рассматривая вопрос об объеме прав, переходящих к цессионарию по договору уступки участником долевого строительства, суд указал на определение N 2-КГ14-1 от 27.01.2015 г. Судебной коллегии по гражданским делам[1].
В деле N 2-КГ14-1 потребитель передал другому потребителю право на получение квартиры после наступления срока передачи. Суд апелляционной инстанции отказал цессионарию во взыскании неустойки и штрафа за период, когда дольщиком являлся цедент. Судебная коллегия указала, что при цессии права переходят в том же объеме и на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода, включая права, обеспечивающие исполнение обязательства. Поскольку штраф производен от неустойки, судебный акт в этой части также был направлен на новое рассмотрение.
Определение N 2-КГ14-1 не дает ответа на вопрос, переходит ли право на штраф по цессии, либо возникает у цессионария в силу его особого потребительского статуса.
В пользу возникновения указывает толкование п.4 Постановления № 54[2], согласно которому новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора, например правами, предусмотренными Законом Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 «О защите прав потребителей».
Но если предположить, что право на получение штрафа к цессионарию не переходит, то, учитывая невозможность рассмотрения такого требования в отдельном процессе[4], такая невозможность означала бы лишения потребителя имеющегося у него имущественного права.
Позиция о переходе сформировавшегося права на штраф основывается на том, что основанием штрафа является отказ ответчика добровольно выплатить неустойку (ст. 314 ГК РФ)[3], а потребительский характер спора следует из того, что субъектом материального правоотношения остается потребитель.
При этом очевидно, что право потребителя на штраф не связано неразрывно с его личностью, поскольку его размер не зависит от личности, степени нарушений, страданий и неудобств, причиненных конкретному потребителю.
Различная правовая природа договорных и деликтных правоотношений не позволяет применять к договорным отношениям ограничения, установленные для регулирования гражданской ответственности водителей. Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в п. 60 Постановления от 29.01.2015 N 2 «О применении судами законодательства об ОСАГО», потребительский штраф применялся к отношениям по ОСАГО только до 01.09.2014 г.
Учитывая изложенное, считаем что из определений Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда РФ по делам А40-21062/2017 и А65-27690/2016 следует возможность перехода к хозяйственному обществу права на получение потребительского штрафа.
________________________________
[1] Включено в обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2015), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.11.2015. (раздел I. Разрешение споров, возникающих из договорных отношений).
[2] п.4 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 54.
[3] Постановления Арбитражного суда Московского округа по делам № А41-2072/2015, № А41-39619/2015.
[4] Определение Конституционного Суда РФ от 20 марта 2014 г. N 570-О, Определение Конституционного Суда РФ от 23.12.2014 N 2977-О.
