Гл. I. О составлении и совершении договоров вообще

1528. Договор составляется по взаимному согласию договаривающихся лиц (а). Предметом его могут быть или имущества, или действия лиц; цель его должна быть не противна законам, благочинию и общественному порядку (б). (а) 1649 янв. 29 (1) гл. X, ст. 251; 1803 февр. 21 (20625) II, ст. 1, 3. — (б) 1782 апр. 8 (15379) ст. 30, 41, 65; 1786 ноября 11 (16460) ст. 3; 1788 дек. 18 (16735); 1819 марта 26 (27737); 1825 июня 9 (30377). — Ср. узак., привед. под ст. 1529.

I. Определение и сущность договоров

1. Договор есть соглашение воли двух или нескольких лиц, порождающее право на чужое действие, имеющее имущественный характер и интерес, т.е. ценность в общежитии (73/1485).

2. Не всегда соглашение нескольких лиц может быть признано договором, напр., постановление душеприказчиков о решении ими вопросов по исполнению духовного завещания по большинству голосов (73/1485).

3. Содержащиеся в договорах обязательства составляют составные части договора, каковой при установлении обязательств только с одной стороны является односторонним, делаясь взаимным только при условии установления взаимных прав и обязательств (71/788).

4. Во всяком двухстороннем договоре, к числу которых относятся и векселя, должны участвовать два лица, из которых одно принимает на себя на определенных условиях известные обязательства перед другим. Соединение в одном лице двух договаривающихся сторон было бы противно самому понятию о договоре, который, на основании 1528 ст. X т. ч. 1, составляется не иначе, как по взаимному согласию договаривающихся лиц. Это требование закона не может быть исполнено, если в договоре участвует только одно лицо, хотя бы по доверенности от другого, ибо в этом случае взаимного согласия договаривающихся лиц быть не может. Посему поверенный от имени своего доверителя не может заключать договоров с самим собою, не может продать самому себе имение своего доверителя, не может и купить имение доверителя своего, участвуя в совершении купчей крепости в одно и то же время от своего имени и от имени доверителя. На этом же основании он не может выдавать долговых обязательств самому себе от имени доверителя своего. Такое обязательство представляется недействительным с самого момента его выдачи, и посему последующая передача его третьему лицу не может сделать его действительным (99/16).

5. «Простой вексель, в котором первым приобретателем значится сам векселедатель и в котором имеются налицо все прочие существенные принадлежности векселя, вступает в силу с момента выдачи его. Само собою разумеется, что между векселедателем и первоприобретателем такой вексель, в руках последнего, не может установить никакого обязательственного отношения, по причине очевидной недопустимости соединения в одном лице положения должника (или его поверенного) и кредитора; но когда подобный вексель переходит по передаточным надписям к постороннему векселеприобретателю, то в руках этого последнего он воспринимает силу обязательства, возникающего из самостоятельного, опирающегося на законную форму векселя, кредитного отношения третьего лица — векселедержателя к векселедателю и первоприобретателю (ст. 24-27 и 1 п. ст. 55 Уст. о Векс.; реш. 1876 г., N 492 и 1891 г., N 14)» (1903/123).

6. Договоры считаются состоявшимися не прежде наступления окончательного соглашения воли вступающих в договор сторон (71/1220).

7. «Основанием всякого договора служит взаимное соглашение договаривающихся лиц, вступающих во взаимные обязательные отношения (ст. 1528 т. X ч. 1), и одним только договаривающимся сторонам оставляется на волю включать в договоры по обоюдному согласию и по их усмотрению всякие условия, законам не противные (ст. 1530); равным образом и уничтожение договора как выражение воли договаривающихся сторон, основанной на взаимном и непринужденном согласии, зависит непосредственно от обоюдного согласия тех же сторон (ст. 1545). Из этого ясно, что никакое постороннее вмешательство не вправе собственною властью видоизменять договоры или включать в них такие условия, которые не основываются на взаимном согласии договаривающихся; что все эти действия зависят вполне от добровольного их согласия, и что если бы между сторонами нельзя было достигнуть добровольного соглашения, то закон и в таком случае не предоставляет суду права пользоваться преимуществами, предоставленными одним только участвующим в договоре лицам. Начало это служит, в делах подобного рода, постоянно руководством для судебной практики, в коей оно и применяется неуклонно» (88/20).

8. Никто не может быть принужден к заключению договора, хотя бы даже и обязался заключить таковой, причем неисполнение этого обязательства может влечь за собою только ответственность за причиненные этим убытки (69/505; 74/880; 76/197 и др.).

9. «По смыслу 1528 ст. вопрос о том, состоялся ли договор, поставлен в зависимость не от подписи его той или другой стороной, а от того, есть ли на него взаимное согласие договорившихся лиц. Согласие это удостоверяется не только подписью договора, но и другими действиями сторон; и при отсутствии подписи другой стороны должен считаться состоявшимся силою принятия его этой стороной» (71/126; 73/410; 81/175; 87/70 и др.).

10. Договор, содержащий в себе только обязательства одной стороны, действителен, хотя бы он был подписан только этой стороной, как равно и двухсторонний договор, подписанный одной стороной, обязателен для противной стороны, признающей подлинность документа (70/1138; 71/126; 73/410).

11. Письменно выраженное согласие необходимо только для договоров, которые в силу закона должны быть облечены в письменную форму (71/1220; 75/352).

12. Свобода воли может быть нарушена вследствие ошибки, заблуждения и обмана (78/129; 84/28; 90/9; 92/26 и др.). По вопросу о влиянии заблуждения, принуждения и обмана на действительность сделки см. разъяснения под ст. 702 п. 1-34.

13. Только такое заблуждение контрагентов при заключении договора не влечет за собою его недействительность, которое касается самого основания сделки или же одного из существенных ее условий (78/129; 92/26).

14. Согласно Шершеневичу, Цитовичу, Endemann и Levy-Riesser, договор текущего счета (contocurrento) является соглашением двух лиц о взаимном открытии кредита по сделкам, заключенным друг с другом, в течение известного времени; в основании своем контокуррентные отношения имеют договорное соглашение, цель которого заключается в открытии взаимного кредита и в котором установлен срок для производства расчета. Для совершения договора о контокурренте не предписано никакой определенной формы и в основании его лежит начало нераздельности, в силу которого каждая отдельная сделка является лишь основанием отдельных статей текущего счета, выраженных в денежных суммах; нераздельность счета порождает новацию. Обновление каждого обязательства, благодаря чему каждая сделка теряет свою индивидуальность, свою юридическую самостоятельность, обезличивается, превращаясь в статью счета, выраженную в денежной сумме, а из нераздельности текущего счета и новации входящих в него обязательств вытекает невозможность иска, основанного на той или другой сделке, вследствие чего при контокуррентных отношениях может иметь место только иск о расчете в установленный срок по контокурренту. Расчет совершается составлением счета одним из контрагентов и отправлением ему другому для принятия. С момента принятия счета все прежние сделки, вошедшие в состав счета, поглощаются итогом сальдо, представляющим долговое обязательство одного лица и право требования другого. Установив из обязательств дела: 1) что и по договору и во все время исполнения между контрагентами установлены были отношения взаимного кредита; 2) что расчет между контрагентами делался периодическими текущими счетами, срок на составление которых установлен договором; 3) что на каждую отдельную статью текущего счета начислялись проценты; 4) что правильность этого сальдо признавалась контрагентами, — суд вправе прийти к выводу о существовании между сторонами контокуррентного договора, понятию о коем соответствуют изложенные фактические признаки (1907/18). — См. разъясн. под этой же статьей п. 30¹ и 32¹ и под ст. 2045 п. 12¹, 13 и 17.

См. ст. 568, 569, 571, 702, 703, 1529.

15. Обязательство есть законная обязанность одного лица к передаче имущества или к совершению либо не совершению иного действия в пользу другого лица.

«Гражданское Уложение» (Проект Редакционной Комиссии 1905 г.), ст. 1567.

16. Обязательство есть такое правоотношение, по которому одно лицо (веритель, кредитор) может требовать от другого (должника) того действия или упущения (бездействия), к которому другое лицо обязано.

Проф. Барон. — «Система римского гражд. права», вып. III, кн. IV: «Обязательственные права», изд. 1888 г.

17. Обязательственный договор есть соглашение двух или нескольких лиц о том, что той или другой стороной должно быть совершено известное действие или что должны быть совершены взаимные действия.

Проф. Барон. — Там же, стр. 12.

18. Договор вообще есть соглашение нескольких лиц, определяющее их юридические отношения в форме выражения общей воли.

Проф. Фр. Савиньи. — «Обязательственное право», изд. 1876 г., стр. 360.

19. Договором называется соглашение двух или более лиц, направленное к установлению, изменению или прекращению юридических отношений. В громадном большинстве случаев договор направлен к установлению обязательственного отношения, так что договор и обязательство чаще всего находятся в связи, как причина и следствие. Однако область договора выходит за пределы обязательственных отношений, как в свою очередь и обязательства могут иметь в своем основании не договор.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 439-440.

20. Договор есть сознательное соглашение нескольких лиц, в котором все они совместно изъясняют свою волю для того, чтобы определить между собою юридическое отношение в личном своем интересе по имуществу.

К. Победоносцев. — «Курс гражд. права», ч. 3: Договоры и обязательства, изд. 1896 г., стр. 3.

21. Обязательство состоит в господстве над чужим лицом, но не над всем лицом (иначе оно вело бы к уничтожению личности), а только над одиночными его действиями, которые могут быть представлены выделенными из свободы этого лица и подчиненными нашей воле.

Проф. Фр. Савиньи. — «Обязательственное право», стр. 5.

22. Обязательственный договор, как и каждый иной, состоит в совокупном изъявлении двух воль. Изъявление воли одного из контрагентов направлено к тому, чтобы подчинить свою волю воле другого контрагента, а изъявление воли другого к тому, что он хочет получить право на то действие, совершить которое обязывается противная сторона. По вопросу — необходимо ли для заключения договора, чтобы до сведения предлагающего дошло известие о принятии предложения — следует признать, что принятие предложения существует независимо от того, дошло ли сведение о нем до предлагающего, но что оно может быть взято назад до тех пор, пока сведение о нем не дошло до предлагающего.

Проф. Виндшейд. — «Об обязательствах по римскому праву», перев. под ред. Думашевского, изд. 1875 г., стр. 126-128.

22¹. Пока стороны не согласились относительно всех пунктов договора, относительно которых по заявлению хотя бы одной из них должно состояться соглашение, договор при сомнении не считается заключенным. Соглашение отдельных пунктов не связывает стороны, хотя бы это соглашение было изложено на письме. Если стороны условились облечь договор в письменную форму, то при сомнении предполагается, что договор не заключен, пока не составлен письменный акт.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 154.

22². Договоры встречаются как в сфере частного, так и в сфере публичного права. В сфере частного права они играют роль одинаково, как в отношениях вещного и обязательственного, так и в отношениях семейственного и наследственного права: соответственно с этим можно различать вещные, обязательственные, семейно-право-вые и наследственные договоры. В частности, обязательственный договор есть такое основанное на взаимном соглашении двух или нескольких лиц заявление, которое имеет целью установить между данными лицами непосредственно или по отношению к третьим лицам такие конкретные отношения, которые подходят под тип обязательственных отношений. Существенно необходимым для возникновения договора является дача обещания с одной стороны, принятие обещания (акцептация) с другой стороны (при одностороннем договоре) или взаимная дача и принятие обещания с обеих сторон (при двустороннем договоре).

Договор считается заключенным: а) раз стороны пришли к окончательному соглашению касательно всех пунктов, существенных по роду сделки и по намерениям сторон, и в) раз воля их надлежащим образом выражена.

Проф. Д.Д. Гримм. — «Лекции по догме римского права», 2-е изд., 1909 г., стр. 252.

23. Под юридической сделкой в самом общем смысле следует разуметь такое волеизъявление лица или такое его деяние, которым в пределах его гражданской дееспособности достигаются изменения правоотношения, на которое волеизъявление направлено.

Проф. Н.Л. Дювернуа. — «Чтения по гражд. праву», т. 1, вып. 3, введение и часть общая, изд. 1905 г., стр. 683.

23¹. Из договора возникают требования, если согласная и взаимно изъявленная воля нескольких лиц направлена к установлению требования.

«Саксонское Гражданское Уложение», ст. 782.

24. Для существования договора необходимы четыре элемента: согласие сторон; способность сих сторон иметь и изъявлять волю; предмет, к которому относится согласие; причина, ради которой каждая сторона изъявляет согласие, так что при недостатке одного из этих условий договор остается ничтожным.

Проф. В. Голевинский. — «О происхождении и делении обязательств», стр. 50.

25. Договор, в строгом смысле слова, есть такое добровольное соглашение двух сторон, по которому или обе стороны взаимно, или одна относительно другой обязываются к определенному действию. В более обширном смысле, договор может иметь целью не только образование нового обязательства, но и прекращение прежде заключенного обязательственного отношения или видоизменение его.

Проф. В. Голевинский. — Там же, стр. 38.

25¹. Договор может быть определен как намеренное совпадение воли двух сторон. Требуется, чтобы договоры утверждались на непринужденном произволе и взаимном согласии и не содержали в себе ничего законам противного. Поэтому совпадение воли, не удовлетворяющее требованию, хотя с внешней стороны и может быть рассматриваемо как договор, но с точки зрения юридической оно не может служить основанием для возникновения предусмотренного сторонами обязательства.

Проф. А.М. Гуляев. — «Русское гражданское право», изд. 1907 г., стр. 229.

25². Коль скоро лицо, вступившее в договор, было поставлено в такие объективные условия, которые создали в нем ошибочное представление о предмете договора, рождающего обязательство, или о его качествах, выражение воли не может считаться свободным и договор должен быть признан ничтожным в отношении последствий ошибки (ст. 700, 1528 и 1529 т. X ч. 1). Поэтому, напр., кредитное установление не может быть признано обязанным подчиняться действию ограничения, вытекающего для него из права пожизненной владелицы, если оно, принимая имение в залог, исходило из ложного представления о свободности имения от этого ограничения, будучи вовлечено в ошибку преднамеренным замедлением пожизненной владелицы во внесении отметки о ее праве в реестр крепостных дел. Но само собой разумеется, что признание в этом случае недействительности и необязательности права пожизненного владения для кредитного установления может быть достигнуто не иначе, как в порядке искового судопроизводства.

И. Глаголев. — «Столкновение права пожизн. владения с правом залоговым», «Ж. М. Ю.», 1908 г., кн. 3, стр. 159-167.

26. Договор, по которому обе стороны взаимно принимают на себя обязательства, называется двусторонним. Договор, по которому лишь одна сторона принимает на себя обязательство относительно другой стороны называется односторонним.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1569.

27. По решению С.-Петербургского Окружного Суда в 1876 г., — если одно лицо просит другого в письме производить срочные выдачи третьему лицу и если этот другой согласится на такую просьбу, делая собственноручную надпись на письме: «обещаюсь это исполнять», то такая надпись не может служить выражением принятия на себя обязательства производить просимые выдачи, так как обещание по нашим гражданским законам не имеет юридического значения и не устанавливает никаких гражданских прав для лица, в пользу которого дано обещание (ст. 570 т. X ч. 1 говорит только о неисполнении «обязательств», а не обещаний). Но такое решение едва ли правильно, так как всякое обязательство есть обещание что-либо делать или допускать и с другой стороны — всякое обещание есть обязательство что-либо исполнить. Поэтому можно сомневаться в основательности такого различия выражений «обязуюсь» и «обещаюсь», да оно едва ли согласно со ст. 1536, 1538 и 1539 т. X ч. 1.

А. Думашевский. — «Юрид. обозрение», «Ж. М. Ю.», 1868 г., т. 35, N 1, стр. 50-52.

27¹. Свод местных узак. губ. Приб. признает два случая одностороннего обещания без принятия (акцептации) обязательными: 1) одностороннее обещание в пользу церкви или вообще на богоугодную цель. При этом не требуется, чтобы дарение непременно направлено было на pia causa в юридическом смысле слова; 2) одностороннее обещание в пользу городской общины (ст. 3297). Но при этом требуется, чтобы эти односторонние обещания сопровождались ссылкой на какой-либо побудительный к ним повод (ст. 3297) или чтобы к исполнению обещания уже было приступлено (ст. 3273). Под «побудительным поводом» должно разуметь внешнее обстоятельство, выставляемое обещающим — мотивом обещания или по крайней мере приводимое в связь с последним.

Проф. Эрдман. — «Обязательственное право губерний Прибалтийских» , изд. 1908 г. (перев. М. О. Гредингера), стр. 128-129.

28. Соглашение между отсутствующими в таком только пункте уравнивается с соглашением между присутствующими, в котором обе воли единовременно соединяются. До той минуты, когда отзыв или предложение дойдет до сведения другой стороны, сторона, от которой идет отзыв, имеет полное право возвратить его, отказаться от него, если успеет это сделать, посредством телеграфа или посредством второго письма, доходящего в одно время с первым.

К. Победоносцев. — «Курс гражд. права», ч. 3, стр. 114.

29. При заключении договора между отсутствующими контрагентами (под это понятие не подходит заключение договора по телефону) предложение заключить договор не имеет юридического значения, пока оно не достигло и не усвоено тем лицом, кому оно было послано. Поэтому оно всегда может быть беспрепятственно взято назад, если только это будет сделано одновременно или до прихода предложения (по телефону или письмом). Но после получения предложения, отказ предложившего от заключения договора может влечь за собою обязанность возместить убытки, причиненные лицу, принявшему предложение.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 450-451.

29¹. По вопросу о моменте совершения договора, заключаемого между существующими контрагентами, существует две точки зрения. По одному воззрению договор совершен, когда изъявлено согласие на предложение. Теоретическое основание этого воззрения состоит в том, что для совершения договора вообще требуется существование в известный момент времени согласной воли двух лиц. По другому воззрению, договор совершен, когда получен ответ, содержащий согласие на сделанное предложение. Теоретическое основание этого взгляда состоит в том, что для совершения договора вообще необходимо взаимное познание согласной воли обоих контрагентов. Эта точка зрения поддерживается в литературе: Гольмстеном (Очерки, стр. 127), Цитовичем (Учебник, стр. 205). По-видимому, эта точка зрения и нашей судебной практики, которая взаимное согласие ст. 1528 т. X ч. 1 понимает в смысле взаимного познания воли: пока которая-либо из сторон известия о согласии контрагента не получила, договор должен считаться незаключенным. Но отсюда делается совершенно ложный вывод: а потому сторона, сделавшая предложение, как обязательством еще не связанная, может от предложения своего отказаться (IV Деп. реш. 1890, N 740, Гребнер, N 72).

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. торгового права», изд. 1907 г., стр. 170-171.

29². Предложение заключить договор теряет силу, если уведомление об отмене предложения получено лицом, коему оно сделано, раньше или одновременно с самим предложением. Изложенное правило применяется и к ответу о принятии предложения.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1574. — См. ст. 1573 Проекта (см. разъясн. п. 5 под ст. 571).

29³. Предложение, сделанное лицу отсутствующему, может быть принято лишь до того времени, пока лицо, сделавшее предложение, могло при обычных обстоятельствах ожидать получения ответа.

Если лицо, сделавшее предложение, назначило срок для принятия предложения, то принятие может последовать лишь до истечения этого срока.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 147 и 148.

29⁴. Договор считается заключенным с принятием предложения без особого о том уведомления, если такого уведомления не следует ожидать по обычаям оборота или если лицо, сделавшее предложение, отказалось от получения такового.

Там же, ст. 151.

29⁵. Запоздавшее заявление о принятии предложения рассматривается как новое предложение. Принятие с расширениями, ограничениями и иными изменениями предложения считается отклонением его, соединенным с новым предложением.

Там же, ст. 150.

29⁶. Ответ о принятии предложения на иных, чем было предложено, условиях признается отклонением предложения и в то же время новым предложением.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1576.

30. Мировая сделка есть договор, в силу которого два контрагента устраняют путем взаимных уступок неизвестность, существующую между ними относительно какой-либо претензии. Взаимные уступки могут состоять отчасти в удовлетворении притязания, отчасти в отказе от него, другими словами, в признании его частью существующим, частью несуществующим, а также в совершенном удовлетворении или полном отказе, за что противная сторона дает или обещает дать эквивалент. Если же уступка делается одной стороной, то нет мировой сделки, а имеется замаскированное дарение.

Проф. Виндшейд. — «Об обязательствах по римскому праву», стр. 400-401.

30¹. Под мировой сделкой разумеется такой договор, которым юридическое отношение, существующее между двумя сторонами, из спорного или возбуждающего какое-либо иное сомнение обращается посредством взаимных со стороны участвующих лиц уступок в бесспорное и несомненное. В частности, предметом мировой сделки могут служить не только обязательственные требования и вещные притязания, но и права семейственные и по наследованию. Поводом к совершению мировой сделки может явиться как спорный характер отношения, так и неизвестность относительно размера его (напр., в случае назначения пожизненной ренты), равно неуверенность относительно фактической возможности реализации данного притязания (напр., в случае грозящей несостоятельности должника). С другой стороны, раз нет сомнений или неизвестности, то нет места и для мировой сделки. Поэтому дело, оконченное вошедшим в силу судебным решением, не может быть объектом мировой сделки.

Содержание мировой сделки может быть самое разнообразное. Мировая сделка может содержать полное или частичное признание или отречение от известных прав.

С другой стороны, контрагенты на основании ее могут принять на себя новые обязанности. В последнем случае, на основании мировой сделки возникает иск об исполнении соответствующего обязательства. Таким иском в чистом римском праве (поскольку соответствующие обещания не были облечены в форму стипуляции), служила actio praescriptis verbis: этот иск предполагал, что сторона, предъявляющие его, сама уже исполнила то, что от нее требовалось на основании мировой сделки. В современном римском праве, конечно, можно требовать исполнения, основываясь просто на факте заключения мировой сделки. Мировая сделка может быть оспорена на общем основании, в случае принуждения, в случае обмана и в том случае, если обстоятельства, принятые сторонами за верные при заключении мировой, окажутся неверными. Но последующее устранение неизвестности, побудившей стороны вступить в мировую сделку, не считается поводом для оспаривания ее. Мировая сделка, на основании которой установленная по завещательному распоряжению обязанность лица содержать (алиментировать) другое лицо, прекращается на будущее время вполне или отчасти, взамен уплаты определенной суммы денег или доставления какого-нибудь определенного блага, становится действительной лишь по судебном утверждении ее.

Проф. Д.Д. Гримм. — «Лекции по догме римского права», 2-е изд., 1909 г., стр. 285-286.

30². Из общего характера определения понятия о мировой сделке по Своду местн. узак. губ. Приб. уже усматривается широкое значение ее. Согласно Своду под мировой сделкой понимается такой договор, которым юридическое отношение из спорного или вообще сомнительного посредством взаимных уступок превращается в бесспорное и несомненное (ст. 3593). Таким образом, в сущности, не всегда требуется, чтобы юридическое отношение было спорным. Достаточно наличности какого-нибудь сомнения или разногласия по поводу предмета договора (ст. 3596). Средство к устранению этих сомнений заключается во взаимных уступках. Когда одна сторона не делает никаких уступок, а другая уступает во всем, то нет мировой сделки, а имеется полный либо частичный договор прощения долга или полное или частичное дарение.

Проф. Эрдман. — «Обязат. право губерний Прибалтийских», изд. 1908 г., (перев. М. О. Гредингера), стр. 280-281.

30³. Договор текущего счета (контокуррентный) является соглашением двух лиц о взаимном открытии кредита по сделкам, заключаемым друг с другом в течение условленного времени.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. торгового права», стр. 221.

30⁴. В юридическом признании естественных обязательств Дернбург (Pandekten, 1886, II, стр. 9) видит результат борьбы, известного антагонизма между гражданским обществом и государством. Интересы торгового оборота и связанного с ним кредита, репутация частных лиц, а также постулаты нравственности и правила приличия — вот те побудительные причины, которые содействовали освящению натуральных обязательств. А так как положительное гражданское право, как и право вообще, создано на пользу и ради общества, — то общественная власть вынуждена терпеть известное воздействие на установленный ею правопорядок со стороны этических и правовых воззрений общества, настойчиво требующего юридического признания естественных обязательств. И точные указания Свода не оставляют ни малейшего сомнения в том, что естественные обязательства пользуются в гражданском праве Прибалтийских губерний вполне определенным положением.

М.О. Гредингер. — «Естественные обязательства в теории и в Своде гражд. узак. губ. Прибалтийских», «Ж. М. Ю.», 1907 г., кн. 10, стр. 32, 38 и 47.

II. О предмете договора

31. Всякий договор, не противный закону, обязателен и не может быть признан недействительным только потому, что он не подходит ни под одну из указанных в законе категорий (78/288; 87/70 и др.).

32. Неуплата почетным членом попечительства детского приюта ведомства учреждений Императрицы Марии того ежегодного взноса, который он — при утверждении в этом звании — обязался производить в пользу попечительства, дает сему последнему право исковым порядком домогаться взыскания с него означенных платежей за время до подачи им заявления об увольнении его от звания почетного члена (1908/86).

32¹. Хотя в законах наших как гражданских, так и торговых не содержится определений, указывающих на свойство договора контокуррента, но это обстоятельство не может служить основанием к признанию его несуществующим и недействительным, ибо всякий договор хотя и неподходящий ни под одну из указанных в законе категорий, признается обязательным, коль скоро он не противен закону, а так как, по разъяснениям Сената (69/1292 и 93/50), судебные места могут при толковании закона руководствоваться общими началами права, принимая эти начала в основание своих решений, то и в данном случае представляется уместным при определении присущих договору контокуррента свойств обратиться к тому определению, которое дается этому договору в науке права. (См. разъясн. под этой же ст. п. 14) (1907/18).

33. Договор хотя и не подходящий ни под один из предусмотренных в законе договоров, тем не менее не признается в силу одного этого обстоятельства недействительным и подчиняется изложенным в сем разделе правилам об обязательствах вообще.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1570.

34. Обязательствами называются такие правоотношения, которые состоят в обязанности должника исполнить в пользу кредитора определенное действие, обладающее имущественною ценностью.

Проф. Дернбург. — «Пандекты», т. III: «Обязательств. право»,
2-е изд., 1904 г. (перев. под ред. проф. Соколовского), стр. 1.

35. Предметом обязательства может быть всякое действие должника, в обширнейшем значении этого слова, т.е. состоящее как в даче какой-либо вещи или предоставлении пользования оною, так и в оказании какой-либо услуги или помощи. Однако же, такое действие должно вмещать в себе следующие три условия: оно должно быть возможно физически, возможно юридически и иметь известную ценность.

Проф. В. Голевинский. — «О происхождении и делении обязательств», стр. 2.

36. Признание обязательной силы договора с точки зрения идеи о цели есть не что иное, как ограждение первоначальной цели от вредного влияния последующего разъединения интересов или изменения, происшедшего в оценке их одной из сторон, или, другими словами, правовое для договора безразличие изменения интересов.

Проф. Рудольф фон Иеринг. — «Цель в праве», стр. 57.

37. Договор, иначе сделка, условие ряда есть соглашение между двумя или более лицами, облеченное в законную форму, о каких-либо действиях, имеющих имущественную ценность и могущих, по закону, быть предметами юридических отношений.

Проф. К.Д. Кавелин. — «Права и обязанности по имуществам и обязательствам в применении к русск. законод.», 1879 г., стр. 126.

38. Действие, составляющее предмет обязательства, обладает имущественной ценностью в том случае, если конечным результатом его совершения должником будет поступление в имущество кредитора или другого лица какого-нибудь материального объекта, — в противном же случае действие это или представляет для кредитора интерес неимущественный или не представляет вовсе никакого интереса. Что же касается взгляда нашей судебной практики по вопросу о том — что может быть предметом договора, — то таковой можно формулировать в следующих словах: «предметом договора может быть всякое гражданское право, но так как под это понятие, если оставить в стороне права семейные, подходят только права на имущество, то если предметом договора являются действия лица обязанного — действия эти должны обладать имущественным характером и интересом».

Проф. Е.В. Пассек. — «Неимущественный интерес в обязательстве», изд. 1893 г., стр. 11-12 и 60.

39. Право по обязательству есть защита определенного интереса, основанная на соображении об общем благе, в форме личного иска заинтересованного лица против лица, которое (по договору или иному определенному правом поводу) признается обязанным к удовлетворению этого интереса.

Ю.С. Гамбаров. — «Обязательства с точки зрения обществ. теории права», «Юрид. Вестн.», 1879 г., кн. 9, стр. 499.

39¹. Задача гражданского закона состоит в нормировке явлений хозяйственной сферы и тех волевых отправлений, которые вызываются ее потребностями. Отношение, лишенное хозяйственного стимула, не входит в сферу гражданского права. В основе гражданской сделки, так понимаемой, лежит интерес — взаимодействие, полученное или ожидаемое, — ответное действие верителя в настоящем, в прошлом или в будущем.

М.М. Винавер. — «Общая часть обязательств. права в проекте уложения», в кн.: «Из области цивилистики», изд. 1908 г., стр. 195.

40. Неимущественный предмет обязательства и неимущественный интерес от неисполнения обязательства — две вещи разные, хотя и часто смешиваемые. Смешение это было между прочим допущено, как то доказал в блестящем своем памфлете Гирке (Der Entvurf. Leipzig, 1889, стр. 194-196), мотивами первого германского проекта. Теория неимущественной стоимости предмета обязательства, выдвинутая на Западе Иерингом, требует юридической защиты всякого обещания, принятого в намерении связать свою волю, к какой бы области человеческой деятельности обещание ни относилось. Она требует от суда реального понуждения должника к исполнению действия, лежащего целиком вне сферы имущественных отношений, поскольку такое понуждение возможно.

М.М. Винавер. — Там же, стр. 186.

40¹. Так как согласно общему духу законов, нашедшему себе выражение и в законе (ст. 1528), допускаются всякого рода договоры, если цели их не противны законам, благочинию и общественному порядку, то нет оснований считать недопустимыми разного рода товарищеские соединения, которые не являются, однако, полными товариществами. Несомненно, что правило товарищеского договора о его сохранении даже и в случае выхода отдельных товарищей не заключает в себе ничего противного законам, благочинию и общественному порядку. Поэтому нет оснований признавать недействительным, напр., предварительный договор товарищества для приобретения Нарышкинских железных руд.

Прив.-доц. А.И. Каминка. — «Договор товарищества», «Право», 1908 г., N 12, стр. 678.

III. О цели в договоре

41. Цели, для достижения которых стороны дают непринужденное согласие на сделку, составляют в договоре обстоятельство побочное и могут, по силе 1529 ст., иметь влияние на действительность договора лишь в случае их противозаконности (79/329).

42. Цель договора должна быть также не противна благочинию, т.е. понятиям нравственности (78/11; 82/150).

См. ст. 568 и 1529.

43. Третье положение 1528 ст., по которому «цель договора должна быть не противна законам, благочинию и общественному порядку», прямо переписано из 1133 ст. Наполеонова Кодекса: «la cause est illicite, quand elle est prohibtее par la loi, quand elle est contraire aux bonnes moeurs ou à l’ordre publique».

М.М. Винавер. — «Об источниках X тома», в кн.: «Из области цивилистики», стр. 38-39.

43¹. Сделка, которая нарушает установленный законом запрет, ничтожна, если закон не предусматривает иного. Сделка, нарушающая правила общественной нравственности, ничтожна. Ничтожна в особенности сделка, по которой одно лицо, пользуясь нуждой, легкомыслием или неопытностью другого, взамен каких-либо услуг со своей стороны, выговаривает или заставляет предоставить себе или третьему лицу имущественную выгоду, размеры которой настолько превосходят ценность услуг, что выгода, при данных обстоятельствах дела, предоставляется явно несоразмерной оказанным услугам.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 134 и 138.

44. Договор, имеющий своим предметом действие невозможное, признается недействительным. Сторона, знавшая при заключении договора, что предметом его является действие невозможное, обязана возместить другой стороне убытки, понесенные ею вследствие того, что она рассчитывала на действительность договора.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1584.

45. Содержание воли сторон должно иметь юридическую цель, т.е. воля должна быть направлена на установление, изменение или прекращение юридических отношений. Для действительности договора, направленного к установлению обязательственного отношения, требуется, чтобы условленное действие возможно было осуществить. Физическая невозможность выполнения условленного действия лишает соглашение всякого практического значения, делая недосягаемой преследуемую договором цель. Юридическая невозможность исполнения договора, когда содержание воли контрагентов противоречит установленному правовому порядку, также составляет препятствие силе договора. Что же касается нравственной невозможности, то с практической точки зрения только договоры, нарушающие общественную нравственность в поражающей степени, будут признаны недействительными.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 441-444.

45¹. Предмет договора должен быть законен во время заключения договора и возможен и способен к точному определению (ascer-tainable) во время исполнения договора.

«Калифорнийское Гражданское Уложение» (Малышев — III, стр. 55), ст. 1596.

46. В статье этой (1528) не определено требуемых по закону свойств действий и имуществ, но из смысла означенной статьи, перечисляющей элементы договора (согласие, предмет и цель) и постановляющей, что цель договора должна быть «не противна законам, благополучию и общественному порядку», явствует, что тем более действие, составляющее его предмет, должно удовлетворять этому же требованию.

Редакц. Комиссия по составл. Гражд. Уложения. — «Гражд. Улож. кн. 5: Обязательства», т. I, стр. 60.

IV. О договорах мнимых и притворных

47. «Главный признак сделок мнимых или вымышленных заключается в том, что внешнее содержание их всегда не соответствует действительному соглашению сторон, т.е. прикрывает лишь собою либо ни в чем не изменившиеся имущественные отношения контрагентов, либо другую сделку, хотя между ними состоявшуюся, но существенно отличную от той, которая выразилась в заключенном ими договоре; тогда как сделки, клонящиеся к подложному переукреплению имения во избежание платежа долгов, могут выражать и обыкновенно выражают собою действительную волю сторон, но волю, всегда злонамеренно направленную ко вреду третьих лиц. Те и другие сделки, как это можно вывести по отношению к первым (мнимым) из ст. 991, 2114 и др. т. X ч. 1, а по отношению ко вторым прямо указано в п. 2 ст. 1529 тех же т. и ч., одинаково не пользуются защитой действующих у нас гражданских законов и могут быть опорочиваемы по суду в их действительности, но по совершенно различным основаниям, а именно: сделки мнимые — по отсутствию в них одного из существенных элементов всякого договора — соглашения сторон (ст. 1528 т. X ч. 1) на то, что в нем выражено, а сделки, предусмотренные во 2 п. ст. 1529 т. X ч. 1, — в силу устанавливаемого этой статьей общего начала, что никакой договор, хотя бы и правильно составленный, не должен под страхом его недействительности стремиться к достижению противозаконной цели. Указанным выше различием в самих юридических основаниях исков того и другого рода вполне обусловливается и разрешение вопроса о том, что именно в каждом из них истец должен доказывать, другими словами: когда исковое требование об уничтожении договора выводится из мнимости или вымышленности изложенной в договоре сделки — истцу достаточно доказать лишь несоответствие содержания договора действительному соглашению контрагентов, независимо от преследовавшейся ими при этом цели; когда же договор оспаривается не по самому его содержанию, но по противозаконности лежащей в основании его цели — лишить кредиторов одного из контрагентов возможности получить удовлетворение по своим претензиям из имущества их должника, то в подобных исках должен быть прежде всего доказан злой умысел обоих контрагентов вредить законным правам и интересам истца (реш. Гр. Касс. Деп. 1888 г., N 3)» (91/62; 92/28; 1901/45; 1902/87).

48. По смыслу законов об обязательствах по договорам надлежит различать собственно мнимые договоры, заключенные только для виду, и договоры притворные, т.е. прикрывающие собою другую, действительно состоявшуюся между сторонами сделку. Это различие мнимых и притворных сделок нельзя не иметь в виду при обсуждении спора о значении таких сделок. Сделки собственно мнимые подлежат безусловному уничтожению в силу того вытекающего из смысла 1528 ст. 1 ч. X т. общего положения, по которому договор есть соглашение воли двух или нескольких лиц, направленное к изменению их имущественных отношений; поэтому, где отсутствует воля сторон на изменение этих отношений, там нет договора, нет серьезного обязательства. При заключении притворных договоров стороны имеют действительное намерение вступить в сделку, но заключают ее под видом другого договора. Если на суде будет установлено содержание этого действительно состоявшегося между сторонами соглашения, то им и заменяется притворная сделка, выраженная в письменном акте. Это в действительности состоявшееся соглашение не считается ничтожным потому только, что стороны прикрыли его другой сделкой; оно может быть признано недействительным лишь тогда, когда по своей цели и содержанию оно противно закону, благочинию и общественному порядку; если же оно само по себе закону не противно, то оно не уничтожается и по обсуждении его по правилам о том договоре, которому оно по своему содержанию соответствует, может сохранить свою обязательную силу» (1901/45; 1902/87).

49. Тогда как сделки мнимые, ни в чем не изменяющие существующих юридических отношений, могут подлежать безусловному уничтожению по суду, сделки притворные, прикрывающие собою другое действительно состоявшееся между сторонами договорное соглашение, подлежат уничтожению лишь в том случае, если сила такого соглашения не охраняется законом (1901/45).

50. Хотя акты притворные, прикрывающие другую сделку, и не признаются безусловно недействительными, но симуляция не может служить основанием для признания действительной такой прикрываемой актом сделки, которая сама по себе не имела бы никакой силы. Если акт лишен условий, от которых зависит его действительность, или совершен в обход закона, в форме и под видом другой прикрывающей его сделки, то такой акт не может иметь никаких юридических последствий. Признавать поэтому действительным дарение (совершаемое в губ. Царства Польского по 391 ст. Гражд. Код. Наполеона в форме нотариального акта под страхом его недействительности), притворно облеченное, напр., в форму домашнего заемного обязательства, — значило бы прямо покровительствовать обходу закона, ограждающего форму дареная (1906/10).

51. «По самому свойству притворных сделок, при отсутствии притом указаний на нарушение чем-либо свободы воли при заключении сделки (701 ст. т. Х ч. 1), домогаться через суд уничтожения таковых возможно только при наличности преследуемой ими противозаконной цели» (1902/87).

См. ст. 700, 701, 991, 1529 и 2114.

52. Договор, заключенный только для виду (мнимый договор), признается недействительным. Договор, заключенный под видом другого договора (притворный договор), обсуждается по правилам о том договоре, который стороны в действительности имели намерение заключить.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1587.

52¹. Если договаривающиеся стороны не имели желания вступить в такой договор, каким представляется заключенный по внешнему виду, но лишь притворно совершили действие, в котором выражается заключение договора, то договор почитается ничтожным. Если заключен один договор под внешним видом другого договора, то сделка обсуждается согласно правилам о договоре, который стороны действительно имели намерение заключить.

«Саксонское Гражданское Уложение», ст. 828 и 829.

52². Если волеизъявление, которое должно быть обращено к другому лицу с согласия последнего, сделано лишь для виду, то оно ничтожно. Если притворная сделка заключена с целью прикрыть другую сделку, то применяются положения, относящиеся к прикрытой сделке.

Изъявление воли, совершенное без серьезного намерения, в расчете, что отсутствие такого намерения будет замечено противной стороной, ничтожно.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 117 и 118.

52³. Если ничтожная сделка удовлетворяет составу другой сделки, то последняя действительна, коль скоро следует предположить, что ее действительность соответствовала бы намерениям лиц, совершивших сделку, если бы им была известна ничтожность первой.

Там же, ст. 140.

53. Сделки называются притворными, когда стороны имеют в виду совершить одну сделку, но облекают ее в форму другой, так что совершенная сделка является выражением не действительного намерения, а видимого. Притворная сделка должна рассматриваться, как скрытая, т.е. как та, которая в действительности имелась в виду, если только она удовлетворяет условиям последней и не противоречит требованиям закона.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 162.

53¹. Договор должен быть выражением истинной воли сторон; а если воля направлена в одну сторону, а внешнее проявление ее в другую, то договор является только формой без присущего ей содержания, а потому такой договор не порождает обязательства; та воля, которую в действительности имеют стороны, не обнаружилась, а обнаруженная, для виду только, воля не есть подлинная воля контрагентов. При таком разладе между волей и ее обнаружением не возникает никаких юридических последствий договора: договор мнимый (фиктивный). Разлад между волей и ее выражением может проявляться и в другом направлении: стороны имеют серьезную волю изменить нечто в мире юридических явлений, но пользуются для этой цели не теми внешними средствами, какие указаны в законе, напр., не могут ими воспользоваться ввиду каких-либо ограничительных законов: такой договор называется симулятивным (притворным).

Проф. А.М. Гуляев. — «Русское гражданское право», стр. 236.

54. Для силы сделки решающим будет волеизъявление дееспособного лица, направленное на изменение гражданских правоотношений в пределах известного института и притом волеизъявление подлинное, соответствующее действительно происшедшему юридическому событию.

Проф. Н.Л. Дювернуа. — «Чтения по гражд. праву», т. I, вып. 3, стр. 817.

55. Задача суда всегда заключается в том, чтобы открыть действительный смысл сделки. Если в форме одной сделки скрыта другая, то надо обнаружить эту последнюю и оценить ее по ее достоинству. Полагают, что это правило неприменимо к формальным актам. Действительно, вполне формальные акты, напр., вексель, действительны благодаря исключительно своей форме. Однако есть формальные акты с иным значением. Надо отличать форму как существо акта и форму как вспомогательное средство, его закрепляющее. Так, в крепостных актах форма не исчерпывает сущности актов, и мы имеем дело не более как с крепостным способом совершения некоторых актов, обладающих самостоятельным юридическим значением. Посему споры о симулированных или фиктивных сделках возможны и относительно крепостных актов.

Проф. С.А. Муромцев. — «Симулированные сделки касательно недв. имений», «Юрид. Вестн.», 1880 г., кн. 5, стр. 158-159.

56. Нашему законодательству не чуждо понятие о симулятивных договорах, так как к числу «важных сомнений» нельзя не отнести и сомнение в том, выражает ли словесный смысл договора истинную волю сторон. А раз подобное сомнение возникает, договор должен быть изъяснен, в силу 1539 ст., уже не по словесному смыслу, а по намерению его. Это подтверждается, во-первых, тем, что во французском кодексе, откуда заимствованы 1538 и 1539 ст., намерение договаривающихся сторон предпочитается буквальному смыслу выражений, и, во-вторых, правилом 1529 ст. Зак. Гражд., признающей недействительным договор, из которого явствует стремление сторон к достижению того, что воспрещено законами.

С.Ф. Березкин. — «К учению о симулятивных договорах», Протоколы засед. Юрид. О-ва при Новоросс. Универс., 1882 г., N 17 (реферат), стр. 22-23.

56¹. По вопросу о договорах мнимых и притворных — см. Австр. гр. улож. ст. 869 и 916; Цюрих. — ст. 934; Швейц. зак. об обязат. — ст. 16; Св. гр. узак. губ. Приб. — ст. 2950-2952, 3848, 4035.

V. О договорах в пользу третьих лиц

57. Договоры необязательны для третьих лих, не участвовавших в договоре (76/307; 77/83 и др.).

58. Договором могут быть установлены права в пользу третьих лиц, которые, в случае изъявления ими на то согласия, с этого момента становятся также участниками договора (77/372; 80/174 и др.).

59. См. ст. 569.

60. Если третье лицо изъявило должнику согласие воспользоваться предоставленным ему по договору правом, то договорившиеся стороны не могут изменить или отменить договор, разве бы они сохранили за собой такое право в самом договоре. Должник вправе приводить возражения, вытекающие из договора как против стороны, заключившей договор, так и против третьего лица.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 1590 и 1592.

60¹. Изъявление воли, которое должно быть совершено по адресу другого лица, при совершении его в отсутствии того лица, становится действительным с того момента, когда оно до него доходит. Оно не становится действительным, если до получения изъявления или одновременно с ним получено заявление об отказе от него. На действительность волеизъявления не оказывает влияния смерть заявившего или лишение его дееспособности, если они последуют после изъявления воли.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 130.

60². По договору, которым кто-либо обещает другому учинение удовлетворения третьему лицу, имеет быть обязанным другому и третьему лицам, — приобретают право на исполнение со стороны обещавшего как тот, кому обещание дано, так и третье лицо.

«Саксонское Гражданское Уложение», ст. 853.

60³. За исключением определенных в законе случаев, никто вообще не может ни давать, ни принимать обещаний за другого. Но если кто-либо обещал свое ходатайство пред третьим лицом или даже поручился за успех, то он должен исполнить принятое на себя обязательство согласно своему обещанию.

«Общее Гражданское Уложение Австрийской Империи 1811 г.», ст. 881.

60⁴. Можно заключать сделки в пользу третьего лица, если таково условие договора, совершаемого для себя, или же дарения, делаемого другому. Кто заключил такого рода договор, тот не может от него отказаться, если третье лицо заявило желание им воспользоваться.

«Гражданский Кодекс Наполеона», ст. 1121.

61. Отчуждение имущества с возложением обязанности выдать что-либо в пользу третьего лица порождает для этого последнего право требования без всякого со стороны его содействия и без его содействия это право не может быть у него отнято. До заявления со стороны третьего лица о принятии или непринятии предложения оно не может быть исключено из договора ни тем, что обе стороны отступятся от договора, ни односторонним отказом со стороны обещающего.

Проф. Виндшейд. — «Об обязательствах по римскому праву», стр. 158-160.

62. Главный вопрос, возбуждаемый договором в пользу третьего лица, состоит в моменте, с которого последнее приобретает право. Теоретическое решение должно быть в пользу того взгляда, по которому право приобретается третьим лицом со времени выраженного им согласия. Едва ли можно утверждать, как это делают Унгер и Виндшейд, будто такой взгляд противоречит воле самих контрагентов; если они обнаруживают позднее намерение изменить условия, то едва ли можно толковать их волю в смысле отказа от возможности изменения договора. Для третьего лица воля контрагентов является совершенно субъективной, пока она не была сообщена ему и не усвоена им. Его право требования не может возникнуть помимо его воли, явно для других обнаруженной. Договор в пользу третьего лица имеет дарственный характер, а дарение предполагает согласие одаряемого на принятие дара. Следовательно, право третьего лица по общему правилу возникает только со времени выраженного им согласия.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 453-454.

62¹. Для того, чтобы мог быть заключен договор в пользу третьего лица, необходимо, чтобы между третьим лицом и активной стороной договора существовало такое отношение, которое создавало бы для этого контрагента интерес в исполнении должником обязательства в пользу третьего лица. Для третьего лица возникает из заключенного помимо его участия договора право требования, а для должника — обязанность исполнения, с того времени, как третье лицо выразит свою волю осуществить содержание договора; до этого момента существует лишь отношение, связывающее контрагентов.

Проф. А.М. Гуляев. — «Русское гражданское право», стр. 238.

62². Проект гражданского уложения рассматривает договор в пользу третьего лица как договорную форму, при помощи которой устанавливается связь между двумя обязательственными отношениями одной и той же стороны, из которых каждое направлено к другому лицу, — связь, облегчающая, а иногда и обеспечивающая осуществление этих отношений. Вместо того, чтобы получить удовлетворение от обязанного лица по одному отношению и произвести такое же удовлетворение управомоченному лицу по другому отношению, означенная сторона прямо обязывает своего должника произвести удовлетворение своему верителю.

Редакц. Комиссия по составл. Гражд. Улож. — «Гражд. Улож., кн. 5: Обязат. право», т. II (изд. под ред. И.М. Тютрюмова), стр. 194.

63. Может ли договор в пользу третьего лица быть отменен без его участия и если да, то до какого времени? В этом случае следует обращать внимание на характер сделки. Застраховавший в пользу третьего лица свою жизнь может, пока жив, уничтожить договор или обратить его в пользу других лиц; то же самое можно сказать и по отношению к выдачам из отчужденного имения. Право лица, обозначенного в накладной, на кладь становится неотъемлемым с того момента, как перевозчик передает ему накладную после привоза имущества на место доставки.

Проф. Дернбург. — «Пандекты», т. III: «Обязательственное право», 2-е изд., стр. 64-65.

64. С какого времени право третьего лица, в пользу которого заключен договор, становится для него приобретенным? Условие дарственное — со времени принятия по правилу 974 ст., а условие всякого иного свойства — во всяком случае с того времени, когда третье лицо, осведомившись о предоставленном ему праве, приступает к осуществлению его, т.е. обращает требование об исполнении к тому, кто обязался к исполнению по договору, и последний не вправе возразить, что претендент, как не участвовавший в договоре, не имеет личного права на иск, так как он (повинное лицо) принял на себя обязательство действием свободной своей воли с расчетом, что принятое условие для него выгодно или интересно.

К. Побдоносцев. — «Курс гражд. права», ч. 3, стр. 272-273.

65. По ст. 1559 Калифорнийского Уложения (749 — Нью-Йорк. пр.), если договор заключен прямо в пользу третьего лица, то это лицо может требовать судебным порядком исполнения этого договора, доколе стороны, в нем участвующие, не отменят его. Правило это основано на нью-йоркской судебной практике и принято во многих других штатах и в практике общих судов Союза. Английские юристы высказываются против этого правила (напр. Anson стр. 224-232, Pollock, стр. 185-204), и новые писатели С. Америки находят также, что оно не может иметь общего применения, так, Wharton (т. II, § 784 и след.), вполне одобряя общий принцип, что истцом и ответчиком по договору могут быть только стороны, в нем участвовавшие, говорит, что дозволить третьим лицам предъявлять иски по всем договорам, заключенным в их пользу, было бы противно здравым началам юриспруденции и наложило бы невыносимое бремя на деловой оборот.

Проф. К.И. Малышев. — «Гражданские законы Калифорнии», т. III (1906 г.), стр. 45-50.

1529. Договор недействителен и обязательство ничтожно, если побудительная причина к заключению оного есть достижение цели, законами запрещенной (а), как-то, когда договор клонится: 1) к расторжению законного супружества (б); 2) к подложному переукреплению имения во избежание платежа долгов (в); 3) к лихоимственным изворотам (г); 4) к присвоению частному лицу такого права, которого оно по состоянию своему иметь не может (д); 5) ко вреду государственной казны (е). (а) 1782 апр. 8 (15389) ст. 67. — (б) 1819 марта 26 (27737). — (в) 1800 дек. 19 (19692) ч. I, ст. 43, 68, 104, 105; 1832 июня 25 (5463) § 56, 57. — (г) 1821 дек. 20 (28840). — (д) 1811 марта 7 (24547). — (е) 1825 июня 9 (30377).

I. О недействительности договоров, клонящихся к достижению цели, законами запрещенной

1. Договор, запрещенный законами, не может вследствие сего служить ни для одной из договаривающихся сторон источником каких-либо прав и обязанностей, на том договоре основанных, причем уничтожение договора влечет за собой лишь восстановление каждой из договорившихся сторон в то положение, в котором они находились до заключения его, и возвращение каждому принадлежавшего ему (90/32; 78/85; 76/519). Отсюда следует, что признание договора незаконным преграждает заключившим оный возможность достигнуть принудительного исполнения такого договора или осуществления тех соглашений контрагентов, которыми они обеспечивали исполнение условий договора, каковы, напр., соглашения о неустойке на случай нарушения в чем-либо договора той или другой из договорившихся сторон» (90/32).

2. Однако незаконность одного из условий договора не всегда должна иметь своим последствием признание всего договора ничтожным в целом его составе, — а только тогда, когда суд установит, что незаконное условие по связи его с целым договором разрушает обязательную силу остальных частей договора, согласных с предписанием закона (76/342; 73/717), каковой вопрос относится к существу дела (72/13).

2¹. По правилу 1529 ст. Зак. Гражд., договоры признаются недействительными не в одном только случае, указанном во втором ее пункте, но и в случаях, указанных в других ее пунктах, приведенных в виде примеров, почему правило этой статьи не имеет исчерпывающего характера и может иметь применение во всех тех случаях, когда договор совершается в обход закона, ограждающего права других лиц, в договоре не участвовавших (реш. 1873 г., N 213; 1876 г., N 342; 1886 г., N 65 и др.). Ввиду сего, коль скоро наследник собственника домогается уничтожения купчих крепостей, совершенных с целью лишить его законных прав на имущество, доказывая мнимость этих купчих, суд не вправе отвергнуть это домогательство, не проверив указанных доказательств, единственно потому, что, по правилу 2 п. 1529 ст., недействительными признаются те лишь договоры, которые совершаются с целью избежания платежа долгов (1908/13).

3. В ст. 1529 указаны лишь примерные случаи недействительности договоров и установленные в ней основные начала могут быть применяемы к каждому отдельному случаю, без ссылки даже на тот или другой пункт 1529 ст., лишь бы было подробно судом указано, в чем именно усматривается противозаконная цель при заключении договора (70/1671; 73/800; 76/342; 77/160; 86/65 и др.), причем заключение суда по сему предмету относится к существу дела (77/38; 79/170).

4. Противозаконная цель, о которой говорится в 1529 ст., должна быть непосредственной побудительной причиной к заключению договора, т.е. из него должно с достаточною определенностью явствовать, что стороны стремились достигнуть того, что законом воспрещено (80/286; 1901/105).

5. Одна возможность наступления тех или иных противозаконных последствий не может служить основанием для признания договора недействительным (1901/105).

6. «Статья 1529, говоря о недействительности договора, когда побудительная причина его заключения есть достижение цели, противной закону, предполагает, конечно, недобросовестность обеих его сторон, а не одной только стороны в заключении того договора». «Преступное побуждение одной стороны к заключению договора само по себе не может еще служить, по 1529 ст. т. X ч. 1, основанием для признания договора недействительным, и если таковое побуждение не выразилось в самом договоре, не доказывается его содержанием, — то другая сторона вправе защищаться добросовестным вступлением ею в договорное соглашение и требовать на этом основании исполнения договора» (85/63).

7. Даже признание уголовным судом, что один из контрагентов заключил договор с преступною целью, — не служит основанием к уничтожению договора, если не установлено, что другая сторона знала о преступной цели контрагента, и если цель эта не явствовала из самого существа договора (85/63).

8. Поэтому, напр. «если опекун, заключая от имени подопечного договор с третьим лицом, не вышел из пределов правомочия, установленного на сей предмет законом, то таковой договор обязателен для подопечного, по отношению добросовестно заключившего договор третьего лица, хотя бы заключением этого договора опекун причинил имущественный вред подопечному, каковой вред дает лишь подопечному право искать с опекуна причиненные действиями последнего убытки» (85/63).

9. Оспаривать обязательность договора, не действительного по 1529 ст., вправе и само лицо, заключившее такой договор (80/36; 90/32).

9¹. Однако право требовать уничтожения договора продажи, под предлогом фиктивного его совершения с целью избежать платежа долгов, может принадлежать лишь кредиторам продавца, но не самому продавцу (реш. Гр. Касс. Деп. 8 апреля 1909 г. по д. Петухина).

10. 2 п. 1529 ст. имеет в виду кредитора и должника, — и при том такого кредитора, который имеет право на имущество должника. Право на имение должника кредитор приобретает или в силу специального договора, заключенного с должником, или по общему закону — вследствие обращения кредитором своего взыскания на данное имущество должника, или вследствие несостоятельности последнего (77/324).

11. Кредитор, имеющий на данное имущество залоговое право, может требовать уничтожения заключенного должником об этом имуществе договора, коль скоро этот договор лишает кредитора возможности получить удовлетворение, хотя бы таковой был заключен до получения повестки об исполнении (79/170; 80/200; 81/158 и др.).

12. Залогодержателю принадлежит право оспаривать подложное переукрепление залогодателем доходов заложенного имения, которыми залогодержатель вправе пользоваться, причем это право не может быть ограничено временем получения должником повестки об обращении взыскания на имение, как это установлено вообще для кредиторов в 1100 ст. Гр. Суд. (82/150).

13. Залогоприниматель вправе вступать с залогодателем в соглашение о выдаче ему ссуды с обязательством последнего относительно пользования имением подчиниться таким не предусмотренным в законе ограничениям, которые ограждают интересы залогодержателя, но права третьего лица, добросовестно приобретенные по договору с залогодателем, не могут быть, однако, разрушены единственно вследствие неисполнения залогодателем обязательства о таком ограничении, которое не составляет предустановленного в самом законе последствия отдачи имения в залог (80/199; 81/166).

14. Поземельные банки имеют право оспаривать договоры, заключенные собственниками заложенных имений, только без права требовать немедленного уничтожения сих договоров, сохраняя лишь право ходатайствовать о признании этих договоров по суду недействительными на случай продажи имения по неисправности в платежах (81/166).

15. По принадлежащему каждому праву судебной защиты, право иска об уничтожении договора, обесценивающего имение, принадлежит не одним кредиторам собственника, но и всем тем, которым этим договором причинен ущерб или убыток (80/208).

16. Личные кредиторы, пользующиеся правом обратить взыскание на всякое имущество должника, вправе просить об уничтожении договоров, в силу 2 п. 1529 ст., лишь в случае отсутствия у должника другого имущества, на которое могло бы быть обращено взыскание, т.е., после установления судом несостоятельности должника, а также того обстоятельства, что оспариваемый кредитором договор заключен с целью скрыть имущество должника от взыскания кредиторов с передачей его безденежно или фиктивно в другие руки, причем обязанность доказать это лежит на кредиторе, требующем уничтожения договора (81/24; 82/150; 83/21; 92/28 и др.).

17. Для применения указанного в предыдущем пункте правила достаточно установить лишь фактическую несостоятельность (83/21).

18. По общему правилу кредитор вправе обратить взыскание на всякое имущество должника, причем в случае совершения должником мнимой сделки он вправе последнюю оспаривать и ходатайствовать об обращении на это имущество взыскания, независимо от того, продолжает ли это имущество находиться в обладании должника или нет (92/28).

19. Третьи лица (напр., покупщики имения с публичного торга), не состоявшие ранее кредиторами прежнего собственника, не состоя кредиторами лица, заключившего сделку, не вправе домогаться ее уничтожения на основании 2 п. 1529 ст. (75/542; 79/136; 82/150 и др.).

20. Поэтому, напр., покупщик, приобретший имение с публичного торга, может, основываясь на 684 и 693 ст. т. X ч. 1 и 1104 и 1111 ст. Уст. Гр. Суд., домогаться уничтожения лишь такого арендного договора, о котором ему не было известно на торгах и который лишает его на продолжительное время доходов с имения (75/542; 79/136; 82/140 и др.) Следовательно, покупщик, имевший при покупке в виду заключенный прежним собственником арендный договор, не вправе оспаривать его, на основании невыгодности его для нового собственника (93/78; 87/25 и др.).

21. Собственнику принадлежит право оспаривать арендный контракт, заключенный прежним незаконным владельцем, обесценивающий имение, и тем препятствующий ему пользоваться всем объемом прав, признаваемых за ним законом (80/208).

22. Вопрос о том, обесценено ли имение данным договором, — относится к существу дела, не подлежащему поверке в кассационном порядке, чем суд, однако, не освобождается от обязанности обсудить все доводы сторон относительно влияния договора на ценность и доходность имения (80/252; 81/166; 84/16).

23. Невыгодность сделки для кредиторов одной из участвующих в оной сторон не может еще сама по себе служить достаточным основанием к признанию сделки безусловно недействительною и к уничтожению прав, вытекающих из нее для другой стороны: для этого требуется, чтобы кредиторы доказали, что не только их должник, но и вступившее с ним в договор лицо — оба сознательно стремились к лишению их, кредиторов, возможности получить удовлетворение по их претензиям из имущества должника, т.е. что обе воли, результатом соглашения которых явился оспариваемый кредиторами договор, были одинаково направлены к достижению той противозаконной цели, которая во 2 п. ст. 1529 т. X ч. 1 именуется «подложным переукреплением имения во избежание платежа долгов» (88/3; 91/62).

24. Вследствие этого продажа лицом, впавшим впоследствии в несостоятельность, своего имущества покупщику, действовавшему добросовестно и без знания о преступной цели продавца, — не подлежит уничтожению (85/63; 88/3).

24¹. Произведенный несостоятельным должником до объявления его несостоятельности платеж по векселю, срок коему уже наступил, не может быть признан незаконным в силу ст. 1529 п. 2 т. X ч. 1 и 485 ст. Уст. Суд. Торг. изд. 1903 г. по требованию кредиторов, на том лишь основании, что в момент платежа должник уже был фактически несостоятелен. Для применения 1529 ст. необходимо установление того: 1) что стороны совершили договор и 2) что побудительной причиной к совершению его было намерение достигнуть цели противозаконной (80/105). Но уплата долга должником своему кредитору есть не договор, не сделка и не обязательство, а исполнение обязательства, погашение и прекращение прежде существовавшей сделки, исполнение же должником своих обязательств по наступлении их сроков не только не воспрещается, но, напротив, прямо предписывается законом (ст. 569 Зак. Гражд.). Единственным исключением из общего правила является вторая половина 485 ст. уст. суд. торг., которая признает недействительным платеж по векселю и по другим актам, коим по день несостоятельности сроки еще не наступили, но и то в том лишь случае, если он учинен должником в течение 10 дней до объявления несостоятельности (1907/69).

25. Значительное несоответствие продажной цены действительной стоимости имения может лишь служить для суда одним из признаков наличности условий для применения 2 п. 1529 ст. 1 ч. X т., причем обязанность представления доказательств такого несоответствия лежит на истце, домогающемся признания продажи недействительною, а оценка этих доказательств судом относится к существу дела (88/3; 91/62).

26. Сделка, заключенная несостоятельным должником с целью подложного переукрепления имущества во избежание платежа долгов, хотя бы и с лицом, не состоящим с должником в родственных отношениях, может быть признана недействительной по 2 п. 1529 ст. (78/5; 80/105).

27. В этих случаях (см. п. 26) кредитор, основывая свой иск на 1529 ст., обязывается доказать вред, причиненный ему известной сделкой и отсутствие в ней правильного и согласного с законом основания, причем если по одному и тому же акту имущество передано частью безденежно, частью же по правильной сделке, то такой акт может быть признан незаконным лишь настолько, насколько осуществилась запрещенная законом цель (90/117).

28. Всякое гражданское право может быть предметом сделок или договорных соглашений, за исключением лишь случаев, когда при таких сделках имеется в виду достижение целей, законом запрещенных. Поэтому не может быть признан недействительным, напр., договор об отказе крестьянином от предоставляемого ему 107 ст. Местного Положения о крестьянах права на открытие на своей усадьбе постоялого двора (78/73), — или, напр., договор, по которому один контрагент обязался, под страхом неустойки, брать водку для своих питейных заведений из склада другого контрагента: договор, по которому одна сторона добровольно ограничивает свои права в пользу другой, не подходит под понятие запрещенной законом монополии (73/397).

29. В 1529 ст. заключается общее правило закона, и одно помещение этой статьи в книге о договорах не должно служить препятствием к применению оной, напр., к отречению от наследства. Хотя в законах и нет прямой статьи, разрешающей вопрос о праве наследника, неоплатность долгов которого в действительности наступила, отречься от наследства, но содержащееся во 2 п. 1529 ст. правило должно иметь применение ко всем тем случаям, когда должник, пришедший в неоплатность, скрывает свое имение от кредиторов во избежание платежа долгов. Поэтому отречение от наследства во вред кредиторов и именно в размере их претензий должно считаться недействительным (84/50).

30. Сделка должника о переуступке своего долгового требования третьему лицу может быть оспорена кредиторами, на основании ст. 1167 Гр. Код., лишь при доказанности, что приобретателю прав должника было известно о намерении его совершить переуступку во вред кредиторам. Это же начало должно быть применяемо и к дальнейшим переуступкам упомянутого права (1907/6).

30¹. Взыскатель, имеющий исполнительный лист на векселедателя и бланконадписателя и получивший хотя бы и не понудительным порядком, а добровольно, полное удовлетворение по вексельной претензии от бланконадписателя, не может по поручению последнего для возвращения ему внесенной им суммы, пользуясь отсутствием на исполнительном листе погасительной надписи, обратить по оному взыскание на имущество векселедателя, и заключенная в том смысле между взыскателем и бланконадписателем сделка является ничтожной на основании 1529 ст. 1 ч. X т. (Реш. Гр. Касс. Деп. 19 ноября 1908 г. по д. Горенштейнов).

См. ст. 103, 106, 569, 570, 691, 1528 (разъясн. п. 41-46), 1530, 1583.

31. Недействительны сделки, противные закону, добрым нравам или общественному порядку.

Сделка считается противозаконной, когда она клонится к достижению цели, законом воспрещенной. Если не все содержание сделки, а только отдельные части ее оказываются противными закону, добрым нравам или общественному порядку, то сделка сохраняет силу в остальных ее частях, буде они по содержанию сделки не зависят от прочих частей, признанных недействительными.

Сделки, признанные недействительными, считаются таковыми со времени их совершения, за исключением того случая, когда причина недействительности наступила лишь впоследствии.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 94-96.

31¹. Должно отличать недействительность акта по ничтожности и оспариваемости его. Ничтожность акта будет в том случае, если он не имеет всех условий, необходимых для его бытия и действия, такой акт считается как бы несуществующим; для отрицания такого акта достаточно заявления о том суду того лица, к которому он относится. Акт оспариваемый есть тот, который заключает в себе условия, доступные для возражений и отрицания самого акта; такой акт признается недействительным лишь по предъявлении со стороны определенных лиц возражений и доказательств и по признании их судом основательными.

Проф. Н.К. Ренненкампф. — «Юридическая энциклопедия», изд. 1907 г., стр. 181.

31². Если сделка, которая может быть оспорена, оспаривается, то она рассматривается как ничтожная с самого начала. Кто знал или должен был знать об оспоримости сделки, тот, когда сделка будет оспорена, рассматривается как лицо, которое знало или должно было знать о ничтожности сделки.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 142.

32. Следует ли признавать недействительность только тех соглашений, по поводу которых в законе именно указано такое последствие, или же недействительность может быть признана и в других случаях соглашения, с которыми закон не связывает непосредственно такого последствия? К решению вопроса в первом смысле трудно прийти, потому что таким путем можно поощрить договоры, законам противные. Поэтому, решая вопрос во втором смысле, мы должны признать следующий принцип: договор недействителен, когда он направлен на устранение применения закона, с которым связываются интересы не только соглашающихся сторон, но также интересы других лиц и даже всего общества.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 442-443.

33. Ввиду текста 2 п. означенной (1529) статьи, следует согласиться с тем положением, что прежде всего немыслимо нарушение прав, еще не существующих: отсюда, при опровержении кредитором сделки должника, необходимо установить, что право кредитора, предъявляющего иск или возражение о недействительности сделки, возникло ранее заключения оной должником. Затем следует признать, что кредитор, на основании этого закона, имеет право самостоятельно требовать уничтожения сделки и возвращения имущества к активу, служащему обеспечением взыскания. А если это верно, если право, определенное во 2 п. 1529 ст., не составляет присвоенного должнику права, а есть самостоятельное, законом признанное за кредитором право, то мы должны придти к заключению, что нет в системе нашего закона основания, по которому для осуществления сего права кредитором следовало бы требовать поставления его в права должника, на основании 21-23 ст. Уст. Гражд. Суд. через объявление его несостоятельным.

И.И. Карницкий. — «О праве кредиторов опровергать сделки, заключенные должником с третьими лицами» (доклад в Спб. Юрид. Общ.), «Журн. гражд. и угол. права», 1882 г., кн. 6, стр. 32-34.

34. Под действие правила означенной статьи могут быть подведены всякие договоры о переукреплении имущества в обширном смысле, т.е. как в смысле отчуждения самого имущества, так и каких-либо отдельных прав на него. И хотя наш закон правилами 1099 и 1100 ст. Уст. Гражд, Суд. указывает, что договоры по имению, заключенные должником до получения им повестки об обращении на него взыскания, сохраняют их силу до назначенного в них срока и что только договоры, заключенные им после этого акта, могут быть уничтожены судом по просьбе взыскателя, если они клонятся во вред ему, но, по замечанию проф. Гольмстена, во избежание противоречия этих статей правилу 1529 ст. X т. 1 ч., следует понимать их в том смысле, что они указывают на допустимость опровержения со стороны взыскателя собственно таких договоров по имению, совершенных должником, которые хотя и могут приносить ему вред, но не совершены должником с целью именно подложного переукрепления его имущества во избежание платежа долгов. Затем, что касается безденежных заемных обязательств, выданных должником с целью лишить кредиторов возможности получить полное удовлетворение их долгов, то ввиду правила 2014 ст. Х т., объявляющего недействительными только те из этих обязательств, которые выданы во вред конкурса, следует признать, что право на оспаривание таких обязательств, выданных должником, может быть признаваемо по исключению не за всеми вообще кредиторами должника, но только за кредиторами конкурсными, по объявлении его несостоятельным.

К. Анненков. — «Сист. русск. гражд. права», т. III, стр. 118-119.

35. Статьи 183, 710 и 1389 т. X ч. 1, постановляя о недействительности уступки, продажи или обременений долгами ожидаемого наследства при жизни того лица, после которого оно должно открыться, оставляют открытым вопрос о том, недействителен ли договор об ожидаемом наследстве, тогда только, когда он заключается без участия в нем того лица, после которого наследство должно перейти к одному из контрагентов, или он недействителен также и несмотря на изъявление на него согласия означенным лицом? Если обратить внимание на то, что несмотря на такое согласие давшее его лицо не стесняется в возможности и впредь распоряжаться своим имуществом как по сделкам между живыми, так и на случай смерти, что засим и в этом случае предмет договора остается столь же неопределенным, как и при заключении его одними третьими лицами, без участия и помимо согласия того лица, о наследстве после которого он заключается, то необходимо прийти к выводу, что недействительность договора должна иметь место как в том, так и в другом случае.

Редакц. Комиссия по составл. Гражд. Улож. — «Гражданское Уложение, кн. 5: Обязательства», т. 1, стр. 69-70.

II. О недействительности договоров, нарушающих законы,
изданные в интересах публичного права

36. Если по обстоятельствам дела обнаружится, что то лицо, которое договором аренды желало прикрыть приобретение в собственность заарендованного имения, не имело на то права во время заключения договора, а в настоящее время таковое ему предоставлено, — договор не может быть уничтожен по одному тому основанию, что, при заключении его, имелось в виду достижение цели, запрещенной законом, с признанием этого лица имеющим право приобретения того имения, которое передано в его обладание по арендному договору, этой законом запрещенной цели более нет, договор перестал быть законопротивным и потому не может быть уничтожен, как таковой (1903/97),

37. Договор аренды на имение в Юго-Западном крае, заключенный вопреки закону 3 мая 1882 г. с евреем, не подлежит уничтожению, если передан евреем лицу, не ограниченному в праве арендования имений в указанном крае (1905/105).

38. При возбуждении вопроса о недействительности того или другого договора, суду надлежит различать причины этой недействительности, — а именно: когда договор направлен к достижению цели, запрещенной законом в ограждение общественного порядка и благочиния, то суд в качестве одного из органов государственной власти не только вправе, но и обязан, помимо указаний участвующих в деле сторон, отказать в защите прав, выводимых из такой сделки; когда же договор нарушает только частные права, суд сам не может возбудить вопроса о недействительности подобного договора, если лицо, права коего им нарушаются, не желает оспаривать его обязательности (1901/105; 88/39; 84/143; 71/931).

38¹. Если сделка заключена в обход или нарушение законов, охраняющих общегосударственные интересы, то суд, в качестве одного из органов государственной власти, не только вправе, но и обязан возбудить по собственному почину вопрос о недействительности сделки, в каком бы порядке она ни поступила на рассмотрение суда (Опред. Соед. Прис. 1 и Касс. Деп. 17 марта 1907 г. по делу N 2/1907 г.).

39. Суд вправе без указания на то сторон возбуждать вопрос о недействительности утвержденной старшим нотариусом закладной, выданной вопреки закону 14 декабря 1893 г. (1902/94).

40. Суд не вправе возбуждать без указания стороны, вопроса о недействительности договора вследствие того, что он заключен обществом вне предоставленным ему уставом прав без разрешения на то правительства (84/143).

41. К сделкам, заключенным в нарушение законов, охраняющих общегосударственные интересы и потому ничтожным по самой природе своей, относятся и те, которые ограничивают гражданские права известных лиц, ввиду их состояния или происхождения (88/39).

42. «Духовное завещание есть частный закон, исключающий действие общих законов о порядке наследования. Исполнение воли завещателя в отношении установленных им ограничений наследников в праве распоряжения имением не ограждается законом в большей степени, чем существующие в самом законе подобного же рода ограничения. Между тем, Правительствующей Сенат неоднократно признавал, что договоры, совершенные в нарушение постановленных в законе ограничений в праве распоряжения имуществом (220, 1415 ст. 1 ч. X т., Высоч. утв. уст. общ. Тамб. Саратовской жел. дороги 11 мая 1873 г.), могут быть признаны недействительными только по просьбе тех лиц, права которых теми договорами нарушены (реш. 1871 г., N 931; 1879 г., N 118; 1884 г., N 143). Отсюда следует прийти к заключению, что законы, ограждающие исполнение духовных завещаний, согласно воле завещателя, относятся к области частного права и нарушение этих законов может служить основанием к опровержению договоров только для лиц, права которых нарушены» (1901/105).

43. Передача прав на крестьянский надел лицу, не принадлежащему к потомственному дворянству, нарушает закон публичного характера (85/102).

44. Недействительны, из соображений государственной пользы, договоры, заключенные вопреки постановлениям, воспрещающим б. государственным крестьянам отчуждать и уничтожать отошедшие им в надел леса (85/123).

45. Сделка не может быть уничтожена по одному только нарушению казенного интереса, ибо казенный интерес и без нарушения договора может быть огражден порядком, предписанным законом, не колебля прав частных лиц. Поэтому, напр., нарушение правил о гербовом сборе влечет денежный штраф, но не уничтожение акта (69/454).

46. Точно так же дополнительное к купчей крепости условие, по которому покупщик обязуется уплатить продавцу определенную сумму сверх показанной в купчей крепости цены имения, не может быть признано ничтожным в силу 5 п. 1528 ст., который в данном случае не может иметь применения. Закон подвергает виновных в причинении казне ущерба только денежному штрафу, не уничтожая вовсе приобретенных ими по договору прав (78/102).

47. На том же основании превышение купцом предоставляемых ему гильдейским свидетельством торговых прав как нарушающее закон ограждающий казенный интерес подвергает штрафу в пользу казны; но не влечет за собой нарушения договора между частными лицами (69/454).

48. Соглашение, по которому одна из сторон принимает на себя возмещение другой стороне могущего пасть на последнюю штрафа за написание договора на простой бумаге, не признается противозаконным (98/9).

49. Если установленными договором условиями публичной продажи нарушаются лишь частные интересы, то суд, при отсутствии спора, не вправе возбуждать вопрос о действительности договора (90/153).

50. Подписка, взятая железной дорогой с товароотправителя относительно размера вознаграждения за утраченную кладь, ввиду воспрещения таковой распоряжением министра путей сообщения, — не может потерять значения по отношению к выдавшему ее товароотправителю, а может лишь иметь последствия для железнодорожного управления в отношении к министерству путей сообщения и к третьим лицам (81/179).

51. Недействительны соглашения, в силу которых контрагент соглашается за нарушение договора подвергнуться личному задержанию или рабочий за нанесение хозяину оскорбления и кражу штрафу в пользу последнего, причем недействительность этих условий не влечет за собою непременно недействительности всего договора (73/717; 76/117; 78/73).

52. Договор о вознаграждении за ходатайство лица, не имеющего права ходатайствовать в данных судебных установлениях, не может быть по этому только основанию необязательным: контрагент обязан вознаградить за ходатайство, совершенное в его интересах (76/117).

53. Не заключается ничего противозаконного в таком договоре, в силу которого одно лицо обязалось уплатить другому условленную сумму за содействие и труды по утверждению правительством предприятия обязавшего лица именно лицу, состоящему на службе в том установлении, от которого зависит утверждение предприятия (74/349).

53¹. Но деньги, данные кому-либо в виде взятки (в данном случае членом Лодзинской приданной кассы ее председателю в целях скорейшей выдачи внесенных первым в кассу денег), не могут быть признаны судом подлежащими возвращению за неисполнением того, что дачей их было обусловлено, так как из ст. 372 и 373 Улож. о Нак. изд. 1885 г. и из ст. 662 Уголовн. Улож. 1903 г. с несомненностью следует, что взятка не есть условие на риск, а является преступлением. Если же в ст. 372 Улож. о Наказ. (изд. 1885 г.) ничего не говорится о дальнейшей после постановления обвинительного приговора уголовного суда судьбе взятки, то это еще не может привести к заключению, что судьба ее должна зависать от того, исполнено ли то, для чего взятка была дана, или не исполнено, ибо коль скоро самое принятие взятки должно считаться по закону преступлением, то уже этим самым исключается всякая возможность обращения к гражданскому суду об обратном истребовании ее (1909/7).

54. Предварительное условие, по которому одна сторона обязывается платить другой в продолжение известного срока определенные суммы и имеет приобрести право собственности на недвижимость, по исправном взносе всех срочных платежей, не может быть признано недействительным потому, что оно будто бы составлено взамен купчей крепости (77/108).

55. Арендный контракт не может быть признан недействительным на том только основании, что арендатор открыл в арендуемом помещении запрещенную торговлю, если только это последнее не было обусловлено договором (68/746).

56. Владелец земли, отдавая принадлежащую ему землю в арендное пользование, вправе выговорить себе вознаграждение в том или другом виде или размере, определенных добровольным соглашением с нанимателем земли, а с другой стороны, и этот последний не может быть стеснен в пределах добровольного ограничения своих прав, лишь бы только заключенный договор не содержал в себе противных закону условий (Опред. Соед. Прис. 1 и Касс. Деп. 17 марта 1907 г. по делу N 2/1907 г.).

См. ст. 12, 220, 514, 698, 1415, 1528 и прилож. к 709 ст.

57. Недействительная сделка не производит тех юридических последствий, которых предполагалось достигнуть совершением ее, и так как сделка недействительна, то все должно быть восстановлено в то положение, в каком находилось до совершения сделки. Все, что на основании сделки было передано одним лицом другому, должно быть возвращено по принадлежности.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 174.

58. Под словом «казна» (5 п.) разумеется у нас не только интерес фиска или государственной казны вообще, но и хозяйственный интерес отдельных ведомств и частей управления, ограждаемых казенным правом. Однако странно было бы предполагать, что 5 п. означенной (1529) статьи включает и интересы каждого из сих ведомств в понятие о вреде государственной казны. Вообще едва ли следует применять его там, где соглашением сторон между собой нарушается обязательное отношение одной из них к казне или казенному ведомству, проистекающее тоже из договора. 1529 ст., конечно, имеет в виду не нарушение договорной к казне обязанности, а намеренную цель лишить к своей выгоде государство принадлежащего ему дохода.

К. Победоносцев. — «Курс гражд. права», ч. 3, стр. 45-46.

III. О сделках пари и по игре

59. Сделки пари не могут быть отнесены к числу тех договоров, которые нормируются и охраняются законом в интересах правильного развития гражданской жизни и имущественных оборотов, а потому и ввиду преследуемых этими сделками целей они, за силою 1528 ст., не могут пользоваться судебною защитой. Поэтому не подлежат вообще удовлетворению требования, возникающие из расчетов по игре, на тотализаторе, и в частности требование истца, взявшего билеты тотализатора, о возврате уплаченных за них денег ввиду нарушения заранее объявленных условий относительно розыгрыша приза (1904/84).

60. Так как сущность игры на тотализаторе заключается именно в договоре пари между третьими не участвующими в бегах лицами, цель этого договора составляет единственно корысть, и выигрыш зависит исключительно от чисто случайного для игроков обстоятельства, что приз взят той, а не иной лошадью, то из сего и следует, что игра на тотализаторе никаким образом не пользуется судебною защитою (в данном случае на основ. 1966 ст. Гражд. Кодекса Наполеона) и то обстоятельство, что игра на тотализаторе дозволена правительством, также не дает основания признать требования, из этой игры вытекающие, пользующимися судебною защитою, так как действие общего правила (ст. 1965) о том, что пари в этом случае не пользуются судебною защитою, вовсе не ограничивается случаями недозволенных или прямо запрещенных законом игр (1905/33).

61. Одно то обстоятельство, что договор пари не подходит ни под одну из указанных в законе категорий, не дает еще основания к признанию договора незаконным, без обсуждения того, было ли побудительной причиной к заключению договора пари — достижение цели, противной законам, благочинию и общественному порядку (78/288).

62. Сделки пари по игре, как основанной исключительно на случае, должны быть признаны противными закону (81/110).

63. По общему понятию о пари, это такое соглашение, которое, имея все внешние признаки договора, вызывается не действительными и серьезными потребностями жизни, а прихотью или страстью, и в котором стремление достигнуть известного результата лишь путем риска составляет единственный мотив соглашения. Этим отличительным свойством пари только и можно объяснить, почему французский гражд. кодекс, относя пари к числу рисковых договоров и признавая за другими рисковыми же договорами право на покровительство закона, требованиям, возникающим из пари, наравне с игрою, отказывает в защите со стороны суда. Здесь выразилось нежелание законодателя покровительствовать сделкам пари вследствие отсутствия серьезности в их содержании и ничтожности интереса, представляемого ими для гражданской жизни общества. Но чтобы подвести какой-либо договор под действие этого закона, — необходимо, чтобы он обладал именно этими свойствами (83/57).

64. Всякий заем, происшедший по игре или вследствие игры, должен быть признаваем ничтожным, за исключением случая, когда он делается у третьего лица без ведома последнего о цели займа (72/591; 79/368). Относительно безденежности займа по игре — см. ст. 2014 и 2019 и разъяснения под ними.

65. Деньги, уплаченные по игре, на бильярде, не подлежат возвращению, если игра не была признана азартной (69/912; 79/368).

66. См. ст. 569, 2014 и 2019.

67. Из игры и пари (битья об заклад) не возникает обязательств, пользующихся судебною защитою. Долг, происшедший по игре или пари, хотя бы облеченный в форму долгового акта, не подлежит ни взысканию, ни зачету. Добровольно уплаченный проигрыш по игре или пари может быть требуем обратно в том лишь случае, если выигравшая сторона действовала недобросовестно.

«Гражданское Уложение» (Пр. Ред. Ком. 1905 г.), ст. 2539 и 2542.

68. Закон не представляет права иска о долгах по игре и о платеже пари. Игры, состоящие в упражнении оружием, бег в запуски, конские бега и скачки, бега в экипажах, игра в мяч и другие, им подобные, которые имеют целью развитие ловкости и упражнение сил физических, исключаются из правила, выше установленного. Впрочем, суд может отказать в иске, если сумма покажется ему чрезмерной.

«Гражданский Кодекс Наполеона», ст. 1965-1966.

69. В договоре игры или пари каждая из сторон обещает что-либо другой под условием, как раз противоположным тому условию, под которым она со своей стороны принимает от другого контрагента обещание что-нибудь дать, так что в результате одна только сторона что-либо получает, следовательно выигрывает, а другая проигрывает. Но тот и другой договор существенно отличаются друг от друга. При договоре пари выигрыш или проигрыш ставятся сторонами в зависимость от правильности или неправильности приводимых ими друг пред другом доводов, причем смысл заключенного договора состоит в принятии на себя каждой стороной штрафа на случай, если она окажется неправой, и назначении штрафа с противника, оказавшегося неправым. Напротив, в договоре игры выигрыш или проигрыш обусловливаются или исходом деятельности, предпринятой сторонами для препровождения времени сообща (игра в тесном смысле), или существованием или несуществованием, наступлением или ненаступлением какого-либо другого факта, который употребляется сторонами исключительно для разрешения вопроса о выигрыше или проигрыше. Из всего этого вытекает, что договор пари дозволителен, если под ним не скрывается игра, но он запрещается, если содержание его безнравственно или причиной его является злой умысел. Договор же игры дозволителен лишь, когда он держится в пределах общественной забавы, т.е. когда мотив его — усиление и оживление деятельности, предпринятой с целью препровождения времени (а не возбуждение риска или желание выиграть), или когда мотив его, хотя и возбуждение риска, но ставки умеренны, сообразно с имущественными отношениями играющих.

Проф. Виндшейд. — «Об обязательствах по римскому праву», стр. 411-414.

70. Следует иметь в виду, что закон говорит только о долгах по игре и для игры, а не о самой игре, и потому расплата по игре сохраняет полную юридическую силу, так что не может быть и речи о требовании назад уплаченного после игры проигрыша. Если произошел платеж по долговому обязательству, основанному на игре, то для уплатившего не закрывается возможность требовать обратно уплаченного, так как исполнение по недействительному обязательству не может иметь силы, и так называемых натуральных обязательств, которые охраняются не иском, а возражением, наше законодательство не знает.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 482.

71. Наше действующее законодательство проводит различие между запрещенной и незапрещенной играми (т. XIV Уст. пред, прест, ст. 260 прим. и ст. 264), но делает это не с той целью, чтобы, как некоторые иностранные законодательства (Франц. ст. 1966, Итальянск. ст. 1803, Цюрихск. ст. 1768, Сербск. ст. 794), присвоить каждому виду игры особые гражданские последствия. Признавая азартную игру вредной и устанавливая вследствие того за участие, пособничество и недобросовестные приемы в играх этого рода целый ряд наказаний (Улож. Наказ. ст. 926-928, 990, 991, Уст. о Наказ. ст. 46), законодательство наше встретило надобность дать определение азартной игры. Что же касается гражданских последствий, то в этом отношении не существует никакого различия между запрещенной и незапрещенной игрой (т. X. ч. 1 ст. 2014 п. 3 и ст. 2019).

Редакц. Комиссия по составл. Гражд. Уложения. — «Гражд. Улож. кн. 5: Обязательства», т. 5, стр. 241.

72. Из недозволенной игры не возникает никакого требования, и если проигранные деньги уже уплачены, то получивший их обязан передать их в общинный фонд для бедных того места, где игра происходила.

Даже и по дозволенной игре по общему правилу не допускается ни иска о платеже игорного долга, ни зачета с другими требованиями.

В виде исключения в таких дозволенных играх, которые требуют значительного и внушающего уважение напряжения умственных и телесных сил, допускается иск выигравшего к проигравшему по уплате проигранных денег согласно обещанию, но судье всегда предоставляется право ограничить игорный долг по справедливому усмотрению.

«Гражданское Уложение Цюрихского Кантона», ст. 1764, 1766 и 1768.

73. Игра и жребий рассматриваются наравне с пари. Выигрыш по запрещенной игре или запрещенному метанию жребия недействителен и уничтожается, игроки же и их пособники подлежат ответственности.

«Гражданское Уложение Сербии», ст. 794.

74. Добросовестное пари должно по своим последствиям рассматриваться как дозволенная игра. Если пари держат с корыстным намерением или сумма его, соответственно лицам и обстоятельствам, оказывается несоразмерною, то оно приравнивается к недозволенной игре.

«Гражданское Уложение Цюрихского Кантона», ст. 1773 и 1774.

75. Из игры или на основании пари не возникает обязательства. Нельзя требовать возврата переданного в уплату долга, происшедшего от игры или пари, на том основании, что не было установлено обязательства.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 762.

1530. Договаривающимся сторонам оставляется на волю включать в договор по обоюдному согласию и по их усмотрению всякие условия, законам не противные, как-то: условия о сроке, о платеже, о неустойке, об обеспечениях и тому подобные. 1701 марта 7 (1838); 1729 февр. 3 (5365); 1764 февр. 25 (12056) ст. 1; 1782 апр. 8 (15379) ст. 65; 1809 сент. 20 (23851); 1819 марта 26 (27737); 1826 мая 24 (365); 1834 февр. 2 (6775); 1893 мая 24 (9654).

Об условиях, включаемых в договор

1. Стороны, постановляя о наложении в обеспечение заключаемого договора запрещения на принадлежащее обязавшейся по договору стороне имение, вправе включить в договор и условие о том, что запрещение это не должно служить препятствием к отчуждению имения, а подлежит в случае продажи имения переводу на покупщика (1903/118).

2. Статья 1530 не требует безусловного означения во всех договорах срока его действия (80/58).

3. Срок исполнения обязательства может быть назначен двояким образом: определением последнего дня или числа, когда должно последовать исполнение какого-либо условия, напр., уплата, или же определением того дня или числа, с которого начинается течение договорного срока; хотя в этом последнем случае окончание срока определяется не каким-либо именно указанным числом или днем, а известным периодом времени, тем не менее такое назначение срока не может быть признано неопределительным и зависящим от произвола обязавшегося лица: с истечением указанного в договоре периода времени наступает тот именно день, который был определен договором как последний день срока (72/907).

4. Под условием, соглашение о котором вполне допустимо в договоре, признается каждое обстоятельство, в зависимость от которого поставлено существование основанного на этой сделке обязательства сторон, все равно, будет ли то определенное действие третьего лица или какое-либо событие (75/414 и 565).

5. От усмотрения договаривающихся зависит обусловить в договоре исполнение его наступлением известного события. Но в случае неосуществимости этого события, бывшего таковым во время совершения договора, — т.е. когда условие, положенное в основание договора, является невозможным, обстоятельство это должно иметь последствием признание обязательства недействительным (79/223).

6. Стороны вправе включить в договор условие как об обеспечении, так и о выборе того или другого средства обеспечения (89/4).

7. Статьи 602-615 Уст. Гр. Суд. относятся только к обеспечению исков, а потому сторонам не предоставлено право обращаться к суду с просьбой об обеспечении исправного исполнения договора, но стороны могут условиться относительно того или другого способа обеспечения (напр., посредством взноса капитала, приносящего проценты в размере уплачиваемой ежегодно суммы), и тогда, в случае уклонения от исполнения этого условия, сторона может быть обязана к исполнению его судом (83/74).

8. Если контрагенты вправе ограничивать принимаемую на себя по договору ответственность каким-либо точно определенным в договоре имуществом, то такое ограничение, как не установленное самим законом, должно быть выражено в договоре положительно (75/374).

9. В случае обеспечения договора задатком, последний, за неисполнением договора лицом, выдавшим задаток, поступает в пользу получившего его только при соответствующем условии о сем в договоре (75/625; 79/47).

10. Недействительно условие, которым сторона ограничивается в способах доказывания в случае спора, ибо порядок представления сторонами доказательств при судебном рассмотрении споров их о делах гражданских, равно как и правила оценки этих доказательств судом, как установленные самим законом, никакими соглашениями частных лиц изменяемы быть не могут (80/71).

11. При наличности выраженного в договоре положительно соглашения сторон относительно подсудности исков, споры их должны быть разрешаемы на основании этого соглашения (ст. 227 Уст. Гр. Суд.), а не на основании общих законов о подсудности (84/96).

12. Но предоставляемое контрагентам 227 ст. Уст. Гр. Суд. право соглашения относительно подсудности исков ограничено подсудностью по роду дел и постепенностью судебных инстанций, так как изменение этих основных начал судопроизводства ни в каком случае не может зависеть от усмотрения частных лиц; также в отношении недвижимых имуществ право сторон ограничено правилом, изложенным в ст. 228, и только в пределах этих законных ограничений и вправе суд принимать к своему рассмотрению иски, предъявляемые на основании добровольного соглашения о том сторон (70/507; 75/781; 90/26).

См. ст. 569, 570, 691, 1528, 1529, 1554, 1583, 1679, 1681, 1685, 1691, 1692, 1705 и 2132.

13. Заимствуя из Потье, составители Свода перевели «clause» термином «условие». Этим прежде всего понятию условия придан совершенно не свойственный ему смысл: под условием понимается обыкновенно будущее и неизвестное событие, от наступления которого зависит возникновение или прекращение обязательства. Далее, употребляя термин «условие» не в обыкновенном смысле, составители Свода прибавляют, однако, ту оговорку, которая во всех кодексах сопровождает статью об условиях, в истинном смысле слова (Ландрехт § 227, Code Napoléon § 1172). Они говорят об условиях, «законам не противных». Эта оговорка в данном случае не имеет никакого смысла. Когда условие обозначает, как в иностранных кодексах и в теории права, событие, раздельное от действия, составляющего самый предмет обязательства, то необходимо установить, что и это событие, составляющее содержание условия, — должно не выходить за пределы законом дозволенных действий. Но когда под условием, как в настоящем случае, понимается лишь та или иная видовая примета, составная часть действия, составляющего самый предмет обязательства, то не нужно уже никаких оговорок, так как законность действия, составляющего предмет обязательства, в достаточной мере ограждается общими правилами о причине — цели договора. Наконец, следствием того же неправильного перевода явилось причисление срока к условиям, что составляет всем очевидную несообразность.

М.М. Винавер. — «Об источниках X тома», в кн. «Из области цивилистики», стр. 47.

14. Условием называется будущее и неизвестное событие, от воспоследования которого поставлено в зависимость существование обязательства. И основное различие между сроком и условием состоит в том, что условие делает сомнительным самое существование обязательства, между тем срок вовсе не касается существования обязательства, а только отдаляет исполнение оного или же ограничивает известным временем продолжительность обязательного отношения.

Проф. В. Голевинский. — «О происхождении и делении обязательств», стр. 174 и 193.

15. Очевидно, в 1530 ст. имеются в виду не столько условия в техническом смысле слова, сколько разнообразные клаузулы, не образующие необходимого для данной сделки состава. Но и что касается условия в техническом его смысле, т.е. внешнего, не принадлежащего к составу сделки, неизвестного в данный момент, будущего события, от наступления или ненаступления которого ставится в зависимость действие юридической сделки, то нет сомнения, что ни наше законодательство, ни наша практика отнюдь не противятся введению в состав сделок этого элемента, так сказать, постороннего для их необходимого обязательного юридического содержания. В этом смысле закон наш совершенно верно отмечает свойство условия, как произвольного элемента в составе сделки (ст. 1428 т. X ч. 1).

Проф. Н.Л. Дювернуа. — «Чтения по гражд. праву», т. 1, вып. 3, стр. 764.

15¹. При чтении 1530 ст. бросается в глаза нечто странное в указании на особое условие «о платеже». Что значит условие «о платеже»? Платеж есть собственно исполнение по обязательству, и все те условия, которые имел в виду составитель 1530 ст., должны бы изображать обстановку платежа; — сам же платеж составляет, очевидно, существенную часть обязательства, которую не включать в договор нельзя.

М.М. Винавер. — «Об источниках X тома», в кн.: «Из области цивилистики», стр. 45.

16. В силу 1530 ст., представляется допустимым присвоение по воле контрагентов свойства неделимости и таким обязательствам, предметом которых являются вещи или действия, по их природе делимые, так как условие об этом не может считаться противным законам и потому воспрещенным.

К. Анненков. — «Сист. русск. гражд. права», т. III, стр. 25.

17. Между суспензивным условием и начальным сроком, которые могут быть включаемы в договор, существует различие. Выражение «условный договор» означает, что существование оного остается еще неизвестным: договор может состояться и не состояться — и эта неизвестность является следствием неизвестности того обстоятельства, наступлением которого обусловлено существование договора. Напротив, срок имеет дело с договорным отношением, уже сформировавшимся, безусловно заключенным и определяет лишь тот момент времени или то обстоятельство, с наступлением которого должно быть пущено в ход, осуществлено состоявшееся договорное отношение. Таким образом, главное характерическое отличие между условием и сроком состоит в том, что факт наступления первого остается в неизвестности, а второго — известен. Отсюда и важные практические последствия. Так, между прочим срок не затрагивает существования договорного отношения, поэтому с момента заключения сего отношения еще до наступления срока можно предпринимать положительные юридические действия, имеющие связь со срочным договорным отношением, напр., купец, условившись о доставлении ему к известному сроку какого-либо товара, заключает засим еще до наступления срока перепродажную на этот товар сделку с другим лицом. Но нельзя предпринимать подобные действия, опираясь на условном договорном отношении, до наступления условия, так как до этого момента самое существование договорного отношения подвержено еще сомнению.

А.О. Гордон. — «К вопросу об условии и сроке», «Суд. Вест.», 1868 г., N 2, стр. 4.

18. Необходимо, чтобы при совершении сделки неизвестно было, наступит или нет условное обстоятельство. Поэтому недействительны условия: 1) когда обстоятельство к моменту сделки уже произошло; 2) когда во время совершения сделки известно, что обстоятельство никогда не наступит; 3) когда условие составляет необходимую составную часть самой сделки (напр., отдается вещь на сохранение под условием возвратить ее по первому требованию), и 4) когда условие противоречит закону или нравственности (напр., продажа под условием кражи, брачная неустойка и т.п.).

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — «Учебн. русск. гражд. права», стр. 167-168.

19. Невозможность наступления отменительного условия превращает сделку в безусловную. Наступление же такого условия прекращает действие сделки с этого именно момента. Невозможность наступления отлагательного условия прекращает то юридическое отношение, которое связывало лица в ожидании условия. Юридические последствия наступления отлагательного условия должны быть относимы к моменту наступления условия. Допущение обратной силы будет противно воле совершавших сделку, если в самой сделке она не выразилась в этом именно смысле. Так, напр., лицо обязуется продать другому вещь под условием. Если признать обратную силу, то с наступлением условия продавец обязан выдать покупателю все приращения вещи, все доходы, всю извлеченную прибыль, но это явно не согласно с намерением сторон. Иногда признание обратной силы не согласуется даже с природою отношений, напр., лицо обязывается под условием отдать внаем дом. Что может означать обратная сила в таком случае?

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — Там же, стр. 170.

20. И относительно отлагательного срока возникает вопрос о значении его наступления, — следует ли признать его обратную силу или нет? В пользу утвердительного ответа можно выставить то соображение, что наступление срока — вне сомнения, а потому установление юридического отношения не обусловливалось, а только откладывалось. Но так как стороны, устанавливающие срок, не сомневались в наступлении срока, то откладывание сделки может выражать только намерение сторон перенести последствия сделки к моменту срока, а потому нет никакого основания допускать обратную силу.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — Там же, стр. 171.

21. Близко к условию стоит наказ (modus), под которым следует понимать такое случайное определение в юридической сделке, по которому с предоставлением права соединяется возложение обязанности что-либо сделать. Близость такого наказа с условием выражается в том, что как тут, так и там лицо, изъявляющее свою волю, желало бы, чтоб установление юридического отношения было связано с известным фактом. Но при отлагательном условии юридическое отношение, из-за которого возникает сделка, устанавливается только с наступлением условного обстоятельства, тогда как при наказе юридическое отношение устанавливается тотчас же независимо от осуществления наказа. Возложенная обязанность дает заинтересованному лицу лишь право требовать со стороны обязанного лица исполнения своей обязанности, без нарушения установленного юридического отношения. Так, напр., если кто-нибудь оставляет своему брату имение с тем, чтобы брат выплачивал их матери известную ежегодную сумму, то уклонение от такой обязанности дает матери право настаивать на платеже определенной суммы, но не на отнятии имения.

Проф. Г.Ф. Шершеневич. — Там же, стр. 171-172.

22. Всякое условие, невозможное по предмету, противное доброй нравственности или воспрещенное законом, недействительно и делает недействительным самое обязательство, поставленное от него в зависимость.

Всякое обязательство недействительно, если оно заключено под условием, зависящим от произвола лица, принявшего на себя обязательство.

«Гражданский Кодекс Наполеона», ст. 1172 и 1174.

23. Если наступлению условия недобросовестно воспрепятствовала сторона, которой наступление это невыгодно, то условие почитается наступившим.

«Германское Гражданское Уложение», ст. 162.

24. Срок отличается от условия тем, что он не отлагает возникновение обязательства, а только отдаляет его исполнение.

«Гражданский Кодекс Наполеона», ст. 1185.

25. Правоотношения, возникающие из условного договора, переходят по смерти договорившихся сторон к их наследникам.

«Саксонское Гражданское Уложение», ст. 889.

1531. Договоры и обязательства совершаются порядком домашним, нотариальным, явочным или крепостным. Договоры и обязательства домашние составляются на письме или словесно.

Примечание. Особый порядок совершения договоров торговых излагается в Уставе Торговом.

О порядке совершения договоров

1. Крепостной порядок совершения требуется лишь для актов, которыми установляется переход или ограничение права собственности на недвижимое имущество, все же остальные акты могут быть совершаемы по усмотрению сторон явочным или домашним порядком (77/272; 83/42 и др.).

2. Домашним порядком могут быть совершаемы все договоры, для которых закон не предписывает какой-либо особой формы (76/451).

3. Выражение: «на письме или словесно» нельзя понимать в том смысле, что все договоры могут быть совершаемы или на письме, или словесно, ибо для некоторых договоров безусловно обязательна письменная форма (71/262; 71/1178 и др.).

4. В случае признания сторонами словесного договора, суд не может отвергнуть его силу и значение — и только в случае спора сторон, суд не вправе придавать силу и значение словесному договору и обращаться к свидетельским показаниям для разъяснения его смысла, если по самому свойству договора закон положительно указывает порядок его составления (72/267; 75/1006 и др.).

5. См. ст. 707, 715, 825, 917, 919, 1421, 1510, 1683, 2031, 2045 и прилож. к ст. 708.

1532 до 1535 заменены правилами, указанными в статье 1531.