Правовые механизмы противодействия корпоративному захвату и шантажу

ГЛАВА 2. РЕЙДЕРСТВО (КОРПОРАТИВНЫЙ ЗАХВАТ) КАК РАЗНОВИДНОСТЬ КОРПОРАТИВНЫХ КОНФЛИКТОВ

 

§1. Сущность рейдерства (корпоративного захвата) как правового явления

О.В. Осипенко разделяет корпоративные конфликты на два типа, по своей социальной полезности. К первому типу — социально вредным конфликтам  он отнес профессионально отработанные и ориентированные на извлечение предпринимательского дохода конфликтные технологии (корпоративные захваты и гринмэйл), а ко второму типу — социально полезных конфликтов он отнес случаи добросовестной защиты акционерных прав миноритарными участниками компании или членами ее органов управления^[41].

Рейдерство и гринмэйл — два неконструктивных, социально вредных действия, традиционно относящиеся к корпоративным конфликтам.

Рейдерство является многосторонним феноменом, включающим правовой, экономический, социальный и общественно-культурный аспекты. Это явление, возникшее изначально в экономике, в силу частого применения при рейдерских захватах квазизаконных или противозаконных методов относится также и к правовой сфере. Кроме того, на характеристики рейдерства влияют тесным образом переплетенные экономические и социальные процессы; и напротив, последствия рейдерства так или иначе затрагивают не только правовую, экономическую, но и социальную и даже культурную сферы общества. Вследствие такого многоаспектного характера этого феномена естественно, что рейдерство является объектом  изучения различных наук. При этом каждая наука делает акцент на те свойства рейдерства, которые являются ее предметом исследования. Таким образом, при определении понятия рейдерства нельзя не принимать во внимание его междисциплинарную многостороннюю природу[42].

Также необходимо обратить внимание на то, что рейдерство обладает своими национальными особенностями. Явление рейдерства, которое сформировалось к настоящему времени в России, отличается от рейдерства, существующего в Западной Европе и США. Эти отличия обусловлены, прежде всего, различным состоянием экономики, бизнеса и общества в России и в других странах, особенно разницей в состоянии и развитии акционерных рынков в России и США. Вследствие этого, механическое применение разработанных зарубежной наукой теорий к ситуации с рейдерством в России является неэффективным. С другой стороны, нецелесообразным, по нашему мнению, также является отказ от использования западного опыта изучения рейдерства, так как, несмотря на национальные особенности, сущность этого явления одинакова, иначе использование собственно термина «рейдерство» было бы неоправданно.

Таким образом, вследствие вышеназванных причин в настоящее время в российской науке существует множество определений рейдерства, значительно отличающихся, а в некоторых случаях даже противоречащих друг другу.

В своем первом, изначальном значении термин «рейдер» применялся по отношению к военным кораблям, которые во время ведения боевых действий занимались уничтожением торговых и транспортных судов неприятеля.

Явление рейдерства, как разновидность так называемого недружественного поглощения компаний и перераспределения корпоративной собственности и прав (современное понимание рейдерства), сформировалось в Соединенных Штатах Америки в начале ХХ века. В те годы рейдерство рассматривали как успешную скупку контрольного пакета акций для продажи его с прибылью или для реорганизации компании[43].

Стоит отметить, что в зарубежных правопорядках, в зарубежной правовой практике, термин рейдерство используют относительно недружественных поглощений предприятий, которые осуществляются в рамках закона.

Основное отличие между рейдерством и недружественным поглощением  заключается в том, что при недружественном поглощении компания приобретается для дальнейшего развития бизнеса, а целью рейдеров является кратковременное повышение рыночной стоимости активов для последующей перепродажи. Рассматривая деятельность шести наиболее активных рейдеров за период с 1977 по 1982 годы и анализируя динамику курсов акций поглощаемых фирм, К.Г.Холдернесс и Д.П.Шиихан также приходят к выводу о том, что одним из результатов поглощений, безусловно, является повышение качества менеджмента[44].

Для Европы традиционным является отношение к компании не только как к собственности акционеров, но и как к социальному институту, ответственному перед работниками, контрагентами и жителями тех административно-территориальных единиц, где функционирует данное предприятие. Тот факт, что концентрированная структура собственности определенным образом привязывает компанию к её мажоритарным, стратегическим собственникам, которые заинтересованы в её долгосрочном и успешном развитии, влияет на небольшую распространенность операций рейдеров по поглощению компаний и их дальнейшую спекулятивную перепродажу. Операции рейдеров значительно менее распространены в Европе, чем в Соединенных Штатах Америки[45].

В настоящее время в исследованиях российского рейдерства можно выделить следующие крупные подходы к определению рейдерства:

• правовой;
• экономический;
• экономико-правовой

Правовой подход рассматривает рейдерство с точки зрения юриспруденции, определение  рейдерства как правового явления.

Например, П. Астахов понимает под рейдерством враждебное поглощение компании, которое происходит с помощью захвата контрольного пакета акций или долей в уставном капитале компании, приобретение кредиторской задолженности компании с целью установить над ней фактический и юридический контроль вопреки интересам собственников и/или членов органов управления этой компании[46].

 Проанализировав мнение П.Астахова,  можно сделать вывод, что данный автор ограничивается восприятием термина рейдерство как одним из видов враждебных поглощений, словосочетание рейдерский захват и враждебное поглощение используются как синонимические. Это существенно сужает область применения термина рейдерство.

Габов А.В. и Молотников А.Е. рассматривают рейдерство как захват имущества (ценных бумаг, производственных мощностей и бизнеса в целом — предприятия как объекта имущественных прав) помимо воли его собственника с применением средств и способов криминального характера (во всех известных случаях имели место элементы коррупции), а также приобретение крупных пакетов акций (поглощение) помимо установленной процедуры и воли менеджмента поглощаемой компании (первый вид рейдерства используется в отношении юридических лиц любых организационно-правовых форм; второй — только в отношении открытых акционерных обществ)[47].

С другой стороны, в рамках экономического подхода определения рейдерства отражают прежде всего его экономическую сущность: рейдерство как способ (механизм) перераспределения активов, ресурсов и собственности (Тарханова З.Э.) ^[48]; рейдерство как особый вид экономических отношений хозяйствующих субъектов по поводу установления контроля над активами (Согрина Н.,.)^[49] и т.д.

 В определениях, которые относятся к экономико-правовому подходу, рейдерство также понимается как экономический феномен, однако в тоже время дается его правовая оценка. Например, Кричевский и P.A. Кирюшин определяют рейдерство как враждебное поглощение бизнеса с помощью инициированного корпоративного конфликта. В процессе рейдерского захвата используются противозаконные средства^[50].

В зависимости от законности применяемых при поглощении методов в научной литературе в основном различают три вида рейдерства:

1) «белое», которое предполагает законное поглощение компаний. Это так называемый зарубежный вариант рейдерства;

2) «серое», которое оказывается возможным ввиду несовершенства законодательства. В последние годы наблюдаются тенденции смены однозначно криминальных механизмов захвата объектов чужой собственности («черных» схем) технологиями, которые сами по себе не являются преступными, однако на отдельных этапах их реализации могут включать совершение различных преступлений, в том числе коррупционных («серые» схемы). Учитывая то, что в данном случае незаконные действия по присвоению объектов чужой собственности облекаются в квазизаконную форму, указанный вид рейдерства можно назвать полузаконным;

3) «черное» — самый криминализированный вид рейдерства, который всегда связан с использованием явно незаконных методов (способов) захвата и отъема объектов чужой собственности, применением «силовой» атаки и нередко физического насилия в отношении собственника имущества (например, угрозы, шантаж, силовой захват предприятия и т.п.).

Таким образом, рассмотрев различные подходы к определению рейдерства, можно выделить следующие характеристики, составляющие сущность феномена рейдерства: цель рейдерства состоит в получении контроля над компанией или над её собственностью;  приобретение компании происходит против воли менеджмента или руководства компании; активы компании-цели приобретаются за сумму, меньшую, чем их реальная стоимость; рейдерский захват осуществляется с помощью совокупности различных правовых, экономических, и других методов, которые могут быть как законными, так и незаконными.

Исходя из вышеизложенного, термин «рейдерство» можно понимать как действия, направленные на приобретение и установление контроля над компанией помимо воли собственника или членов органов управления (менеджмента), осуществляемые с помощью совокупности различных правовых, экономических и других методов, которые могут быть как законными, так и незаконными.

Заметим, что рейдерские захваты объектов чужой собственности, предприятий и их имущества называются также корпоративными захватами.

После формулирования определения рейдерства как правового явления, необходимо также определить соотношение между рейдерством и недружественным поглощением, поскольку вопрос о соотношении этих двух понятий является одним из наиболее спорных моментов в проблеме определения сущности рейдерства. Среди российских исследователей рейдерства существует несколько точек зрения на то, как соотносятся враждебное поглощение и рейдерство, которые различаются в оценке сущности и взаимосвязи двух этих явлений.

Согласно одной из точек зрения на этот вопрос, различие между рейдерством и недружественным поглощением заключается в используемых методах. Враждебное поглощение компании — это абсолютно легальная форма приобретения предприятия, которая осуществляется исключительно законными методами и при которой не нарушаются права изначального собственника компании-цели. В то время как рейдерство, согласно этой теории, представляет собой захват предприятия непременно незаконными методами, при котором собственность выкупается за малую часть его стоимости^[51].

Другая точка зрения о соотношении враждебного поглощения и рейдерства, напротив, говорит о том, что недружественное поглощение также может быть незаконным вариантом захвата собственности, то есть составляющей частью рейдерства — понятие враждебного поглощения рассматривается как более узкое по сравнению с понятием рейдерства, которое понимается предельно широко.

Наконец, существует еще одно, радикальное мнение о соотношение этих понятий, согласно которому враждебное поглощение — это то же самое, что и рейдерство, таким образом, два этих термина рассматриваются как взаимозаменяемые синонимы.^[52] По нашему мнению, такая точка зрения является не только теоретически неверной: принятие такой точки зрения представителями власти может привести к признанию противоправным явлением не рейдерство, а враждебные поглощения в целом. В результате может возникнуть ситуация, когда купить компанию без согласия ее менеджмента, даже абсолютно законными методами, станет невозможно.

Следующая точка зрения кажется нам наиболее верной. Недружественные поглощения отличаются от дружественных тем, что установление контроля над организацией-целью либо активами организации-цели происходит несмотря на отсутствие согласия и сопротивление собственника или менеджмента компании, либо через получение согласия на сделку путем давления на собственника и принуждения руководства к подчинению требованиям компании-агрессора. Враждебным такое поглощение называют потому, что его воспринимают как таковое руководство и менеджеры поглощаемой организации, причиной чего является то, что за успешным поглощением предприятия почти всегда следует смена старого директората и топ- менеджмента на лояльный новому собственнику[53].

В тех же случаях, когда попытка поглощения с помощью этих способов не удается или по каким-то причинам не устраивает компанию-агрессора, в качестве метода поглощения организации-цели она может использовать рейдерский захват. Таким образом, рейдерство здесь воспринимается как более узкое, по сравнению с враждебным поглощением, понятие, как один из его способов, которому свойственна быстрота, агрессивность и высокая окупаемость, а также выбор методов, нарушающих социальные, этические или правовые нормы, но максимизирующих прибыль[54]. Такое понимание соотношения этих терминов кажется нам наиболее точным.

На основе предложенного нами понимания сущности рейдерства как правового и экономического явления далее мы перейдем к исследованию направлений развития рейдерства, что является следующей задачей нашего исследования. Однако, прежде чем начать анализ тенденций развития рейдерства в России, для облегчения этого анализа, нам вначале необходимо рассмотреть историю возникновения и развития рейдерства в других зарубежных странах. Это также позволит нам обосновать закономерность возникновения рейдерского типа поведения, выделить сходство и различия в характеристиках явления рейдерства и его роли в правовой сфере. Наиболее ярким примером возникновения и развития рейдерства является развитие этого феномена в Соединенных Штатах Америки во, которое и будет проанализировано далее.

Явление рейдерства в его современном виде сформировалось в Америке в 70-80 годы прошлого века, однако в истории рынка слияний и поглощений и до этого наблюдались случаи захватов собственности и предприятий, по своим характеристикам похожие на современное рейдерство, своего рода протоформы рейдерства.

В период с конца XIX века можно несколько волн поглощений в США, имеющих свои особенности . Первая волна длилась с последней четверти XIX века до 1911 года, когда был принят первый антимонопольный закон .

 В этот период большинство поглощений осуществлялось по принципу горизонтальной интеграции. Осноным мотивом поглощений являлось получение монопольной власти. В этот период создавались крупнейшие монопольные корпорации, такие, как U.S. Steel, Standart Oil и т.п., владельцы которых (в их числе — Рокфеллер, Карнеги, Вандербильт) использовали различные «грязные», равно законные и не вполне законные методы, например, сговоры с посредниками и поставщиками и т.п., для доведения конкурентов до банкротства и затем скупали разорившихся конкурентов за бесценок.

Вторая волна поглощений — 1911 — 1929гг.: характерна олигополизация рынка, связанная с действием антимонопольного законодательства; преобладают поглощения вертикального типа и диверсификации.

Для третьей волны (1965-1970 гг.) характерен всплеск поглощений компаний, занятых в разных видах бизнеса, то есть конгломератного типа, поскольку законодательство регулирующие защиту конкуренции существенно ограничило возможности проведения горизонтальной и вертикальной интеграции компаний.

 В этот период на корпоративном рынке также существовали атаки на чужой бизнес, как в форме недружественных поглощений, так и в форме, напоминающей рейдерские атаки. Некоторые исследователи полагают, что рейдерство как правовое и экономическое явление существовало уже в этот период.

Четвертая волна — с конца 70-х гг. — до начала 90-х гг. XX в. — наблюдается активный рост недружественных поглощений (рейдерства). Почти половина всех ведущих корпораций США получили предложение о поглощении.

В этот период в США активно действовал рейдер К. Айкан. В  1979 году Айкан, купив долю в фирме-производителе электроплит «Таррап» («Тэппэн»), вынудил ее руководство продать фирму шведским конкурентам, что принесло ему как акционеру 3 млн. долларов.Затем он стал специализироваться на гринмэйле («Anchor Hockings», «American Сап», «Owen-Illinois», «Dan River», «Trans World Airlines»). Именно в этот период окончательно установилось значение самого термина «рейдерство». До этого и корпоративный шантаж, и корпоративный захват было принято обозначать одним термином «гринмэйл». Теперь же последним стали определять исключительно явление чистого корпоративного шантажа, который не заключал в себе стремления захватить управление ⁽компанией-целью. А явление захвата организации для установления над ней контроля стало называться рейдерством, по аналогии.с давно устоявшимся биржевым термином «рейдерская атака», которым принято было обозначать массированную и часто конфиденциальную скупку акций или облигаций одного предприятия на фондовом рынке за короткое время.

С 1992 г. XX в. выделяют пятую волну поглощений. Стратегические поглощения происходят в большинстве промышленно развитых стран и характеризуются схожими чертами. В 1999-2000г. произошло одно из крупнейших недружественных поглощений англо-американской компанией «Водфон» (Vodafone) немецкого гиганта «Менсмен» (Mannesmann) [55].

В начале XXI в, пятая волна слияний в США закончилась. В настоящее время рейдерство в Америке по сравнению с рейдерством 80 – 90-х годов ХХ века в значительной степени уменьшилось в масштабах в отношении количества захватов, хотя по суммам прибыли и затраченных средств объем сделок, напротив, сильно вырос по сравнению с 80-ми годами. Рейдерство «остепенилось», из деятельности, презираемой истеблишментом, оно стало презентабельным занятием, в котором участвуют даже элитные компании и банки. В связи с этим претерпели изменения и методы рейдеров.  В настоящее время в своей деятельности рейдеры очень редко используют противоправные способы, полагаясь в основном или на чисто законные методы, или на использование некоторых методов на грани закона, при этом не нарушая его. Это, прежде всего, один из видов бизнеса в рамках рынка слияний и поглощений, разновидность враждебного поглощения организаций[56].

Далее, обращаясь к отмеченным нами закономерностям развития рейдерства в США, мы можем перейти к решению задачи исследования истории возникновения и тенденций развития рейдерства в России.

Рейдерство в России по сравнению с рейдерством в США имеет намного более короткую историю, что связано с особенностями развития экономики и общества в российской истории. Хотя рейдерство как систематическая форма социально-экономического поведения сформировалось только к концу 90-х годов XX века, но факторы, способствующие его возникновению и определившие направления и специфику его развития, сложились на протяжении 90-х годов в результате процессов трансформации российской экономики и общества. Именно в этом периоде лежат экономические и социальные корни современного российского рейдерства. В результате процессов приватизации произошло сильнейшее дробление предприятий. Организации разбивались на отдельные мелкие компании и в таком виде превращались в акционерные предприятия. При проведении этого процесса совершенно не учитывались технологические и рыночные связи предприятий внутри отрасли или между ними и не придавалось значения существующей вертикальной интеграции между предприятиями, относящимися к одной хозяйственной системе. Таким образом, приватизированные предприятия стали представлять собой намного более легкую добычу для рейдерских захватов^[57].

В виду того, что основные процессы приватизации в российской экономике подошли к концу в 1995-1996 году и была сформирована частная собственность на предприятия, которые ранее находились в собственности государства, начался первый этап рейдерства в России. Временными рамками этого этапа можно назвать 1995-1998 годы.

Рейдеры применяли метод консолидации акций. В процессе недружественных поглощений грубо нарушались положения законодательства в том числе и уголовного.

В качестве примера рейдерских атак, происходивших в этот период, можно назвать попытку проведения поглощения компании, которая была собственником известной московской кондитерской фабрики «Красный октябрь» группой банка «Менатеп» в 1995 году.

На втором этапе развития рейдерства в России, который происходил в 1998-2004 годах и был связан с принятием в 1998 году нового Федерального Закона «О несостоятельности (банкротстве)», механизм банкротства компании становится одним из основных лиц, которые занимались рейдерскими захватами.

Предполагалось, что с помощью процедур, установленных законом «О банкротстве», можно восстановить платежеспособность компаний. Однако, в действительности, например, через внешнее управление можно было установить контроль над корпорацией, не являясь ни её крупным акционером, ни кредитором. Именно в этот период при недружественном поглощении стали использовать несовершенство корпоративного законодательства, манипулировать слабостями и настроениями работников компании[58].

Однако, в связи с тем, что новая редакция Федерального Закона «О несостоятельности (банкротстве)» вступила в силу в конце 2002 года,  использование рейдерами механизм банкротства было несколько ограничено.

К этому времени практически во всех отраслях промышленности завершились процессы интеграции и формирования крупных финансово- промышленных групп. После образования эти их участники стали переходить к цивилизованным, классическим методам слияний и поглощений, отказываясь от использования рейдерских технологий, и стремились к обеспечению прозрачности всех сделок и процессов в своих компаниях, чтобы в итоге достичь возможности выхода на западное IPO^[59].

С другой стороны, предприятия малого и среднего бизнеса, а также достаточно крупные, но не входящие в олигархические консолидированные корпорации компании, в этот период отличались сильной недооцененностью активов. Причинами этого были отчасти проблемы управления самих организаций, отчасти неэффективность российского фондового рынка как инструмента оценки компании.

Также стоит отметить, что в то время на рынке не было стороны, которая бы могла выступать в качестве регулятора рынка корпораций и недвижимости и устранить возникший перекос в отношениях между стоимостью капитализации компаний и ценами на землю и недвижимость, которые находились в собственности этих предприятий, так как государство устранилось от этой роли и даже не пыталось исправить сложившуюся ситуацию административными методами.

Участились и стали пользоваться популярностью так называемы рейдерские акции в комбинированных формах, к котором можно отнести использование мошеннических схем при проведении поглощения, противоправное поглощение плюс принуждение к сделке и т.п. Появление рейдерских акций в комбинированных формах сделало возможным получать корпоративный контроль над активами компаний, в которых значительные пакеты акций находятся в руках ограниченного круга акционеров.Таким образом, в результате в это время с появлением компаний, занимающихся рейдерством на заказ, в России произошло становление корпоративного рейдерства как профессиональной деятельности[60].

Третий этап (с 2005 г. по настоящее время) начался, когда, наконец, деятельность рейдеров оказалась в центре внимания как государственных органов, так и средств массовой информации. Рейдеры, в отличие от предшествующих этапов, совершали корпоративные захваты использую методы корпоративного шантажа (гринмэйла) и тендерного предложения. А в 2006 году на российском рынке появляются профессиональные «антирейдеры», большую часть которых, впрочем, представляли собой бывшие рейдеры, решившие из-за такого активного государственного преследования рейдеров сменить специализацию[61].

Основное отличие российского рейдерства от западного заключается в том, что на Западе объектом рейдерской атаки не могут стать эффективно функционирующие, хорошо управляемые компании. Поэтому рейдеры и атакуют только слабых собственников, что в итоге положительно отражается на экономике. В России же объектом рейдерского захвата может стать практически любое предприятие, независимо от эффективности его функционирования. В этом и заключается основная специфика рейдерства в России.

§2. Правовые способы защиты юридических лиц от  корпоративных захватов

 

Для определения основных мер по предупреждению и противодействию деятель­ности в сфере корпоративных захватов юридических лиц  необходимо не только исследовать особенности данного правового явления и причины его возникновения в историческом контексте, но также очень важно охарактеризовать основные схемы и механизмы, которые используют рейдеры при осуществлении корпоративных захватов.

На практике рейдерами используются два механизма осуществления корпоративных захватов: внесудебное и судебное.

Внесудебный механизм осуществляется через активную скупку акций компании-цели в обход воли менеджмента.

В судебном механизме корпоративных захватов используется процедура ареста активов компании-цели за долги и в дальнейшем их покупка в процессе исполнительного производства (без банкротства) или покупка активов компании-цели при её банкротстве. В данном механизме используются такие инструменты осуществления корпоративных захватов как  покупка компании-цели по заниженной цене при реализации внешнего управления, конкурсного производства; конвертация захватчиком-кредитором долговых обязательств компании-цели в контрольный пакет акций при заключении мирового соглашения; получение контрольного пакета акций новой компании при замещении активов[62].

Мировой финансово-экономический кризис в России оказал сильное влияние на различные стороны рейдерства.

Вследствие кризиса подверглись изменению также и преобладающие в использовании методы и схемы рейдеров. К получившим распространение в настоящее время в российском рейдерстве моделям можно отнести следующие: информационный рейд, кредитный рейд и рейд через дебиторскую задолженность. Рассмотрим эти схемы подробнее.

В основе схемы информационного рейдерства лежит естественное для периода кризиса значительно усиление недоверия и опасений физических и юридических лиц по отношению к своим контрагентам. Прежде всего, жертвами этой модели стало множество российских банков, для которых доверие клиентов является незаменимым ресурсом.

Объектами этих захватов в основном становились региональные банки с динамичной клиентурой и большим количеством расчетных счетов. С помощью современных средств связи рейдерами была распространена информация о том, что определенные банки испытывают значительные финансовые проблемы и могут прекратить выдавать деньги своим клиентам. Это тут же вызвало панику среди вкладчиков, которые немедленно начали забирать вложенные в эти банки деньги, а юридические лица, которые обслуживались этими банками, стали разрывать с ними контракты и уходить в другие банки. Последнее привело к значительному оттоку денежных средств из этих банков и локальному кризису ликвидности и сделало их уязвимыми для атак, чего и добивались агрессоры. В итоге в худшем случае атакованные банки обанкротились либо были захвачены организаторами информационных атак, и только некоторые из них смогли защититься, понеся, однако, при этом значительные финансовые потери[63].

Еще одной распространенной схемой стало осуществление захвата через создание дебиторской задолженности на компании-цели. Сущность данной модели заключается в том, что различными путями на компании- цели скапливается значительное количество дебиторской задолженности от контрагентов этой компании. После чего начинается неожиданная для предприятия волна неплатежей от этих контрагентов, которую сопровождает ухудшение условий кредитования со стороны банков-кредиторов. Для реализации данной модели захвата рейдерские компании также проводят активную скупку проблемных долгов компаний на имя созданных специально для этого фирм-однодневок[64].

Наконец, особое внимание нужно обратить внимание на такой вид рейдерства, как проведение захвата путем использования просроченной кредитной задолженности. Во время кризиса у множества компаний возникают проблемы со своевременным погашением кредитных задолженностей, чем и пользуются рейдеры. Особенностью данной модели захвата является то, что чаще всего субъектами рейдерства здесь выступают банки, которые раньше практически не принимали участие в рейдерской деятельности. В условиях взаимоотношений между банком-кредитором и компанией-должником наличие не погашенной вовремя задолженности является достаточным основанием для расторжения договора и обращения в судебные органы с требованием выплаты задолженности за счет залогового или иного имущества должника. Поскольку у большинства компаний сильно ограничены денежные средства и нет возможности перекредитоваться в короткие сроки на доступных условиях, такая модель становится эффективным способом захвата активов предприятия.

Представив краткую характеристику основных механизмов, которые используются рейдерами при недружественном поглощении компаний, рассмотрим типичный сценарий корпоративного захвата[65].

Процесс корпоративного захвата начинается с того, что без ведома мажоритарного акционера, акционера владеющего контрольным пакетом акций компании-цели, рейдеры созывают внеочередное собрание акционеров с целью принятия решений о конвертации привилегированных акций, которые принадлежат компании-захватчику, в обыкновении и решение о выборе нового состава совета директоров из представителей компании-захватчика.  Обычно до внеочередного общего собрания акционеров.

На практике компанией-захватчиком инициируются судебные процессы с целью получить решения судов подтверждающие законность решений, принятых на внеочередных общих собраниях акционеров.

Истцами часто выступают миноритарные акционеры, включая специально созданные для этой цели юридические лица.

В результате само внеочередное общее собрание акционеров и те решения, которые были на нем приняты, будут иметь законную силу, пока решения судов не будут обжалованы в вышестоящих инстанциях.

В результате проведения внеочередного общего собрания акционеров избирается новый состав совета директоров компании.

Новоизбранный совет директоров назначает единоличный исполнительный орган, которой будет подконтролен захватчикам.

Компания-захватчик может попытаться нарушить нормальную хозяйственную деятельность компании-цели путем ареста банковских счетов.

Дальнейшей целью компании-захватчика будет получение контроля над реестром акционеров компании-цели и назначение нового регистратора. В большинстве случаев избрание нового регистратора подкрепляется соответствующим решением суда, которое обеспечивает вышеописанным действиям видимость соответствия требованиям законодательства.

Описанный выше процесс корпоративного захвата обычно сопровождается активной информационной компанией, направленной  на дискредитацию «старых» акционеров и менеджмента компании.

Также важно отметить, что, несмотря на высокий уровень сложности  и рискованность корпоративного захвата, его проведение все равно будет намного выгоднее в финансовой стороны, чем приобретение компании, проведенное в полном соответствии с положениями действующего законодательства.

Исходя из вышеуказанного, можно прийти к выводу, что в основном объектом преступных посягательств рейдеров выступают акции, выпущенные в бездокументарной форме. Целью рейдеров является списание с лицевого счета акционера акций и зачисление их на лицевой счет другого акционера, который задействован в корпоративном захвате.

Далее, рассмотрев основные механизмы корпоративных захватов, мы дадим характеристику основным направлениям защиты и противодействия компаний от недружественных поглощений со стороны рейдеров.

В настоящее время в России уже в течение нескольких лет органами власти реализуется активная государственная политика по регулированию рейдерского поведения и его последствий.

Одно из направлений правового контроля рейдерства направлено на ликвидацию несовершенства российского законодательства, которое является одной из причин высокой сложности осуществления контроля рейдерства в России.

В рамках основных достижений в эволюции законодательства можно выделить приятие следующих законодательных актов. В 2006 году  были внесены изменения в Федеральный Закона «Об акционерных обществах» и некоторые другие нормативно правовые акты в сфере корпоративного права, которые существенно изменили правовое регулирование поглощения акционерного общества путем приобретения акций. В закон включена глава, посвященная порядку приобретения крупного пакета акций. Новый механизм приобретения крупного пакета акций должен, по мнению законодателя, повысить прозрачность процедуры приобретения акций любыми лицами, сделать процесс слияний и поглощений более цивилизованным[66].

Особо стоит отметить принятие Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[67] от 3 июля 2009 года, нормы которого направлены на противодействие рейдерским захватам юридических лиц. Изменения коснулись прежде всего процессуальных норм, однако положения материального права также подверглись серьезной переработке, с тем чтобы совершенствование законодательства в целом носило комплексный характер. Цель внесенных поправок соответствует логике условного разделения Закона на две части: в процессуально-правовой — обеспечить стечение всех корпоративных споров в один арбитражный суд по месту нахождения юридического лица, вокруг которого возник конфликт, в материально-правовой — максимальным образом стабилизировать имущественные отношения, исключив необоснованные возможности для недобросовестных участников оборота оспаривать все и вся, не считаясь ни с какими-либо разумными сроками, ни с долей контроля, приходящегося на истца в корпоративном образовании.

Принципиальные изменения внесены в АПК РФ и служат главным образом для закрепления новых и, можно надеяться, эффективных процессуальных механизмов разрешения корпоративных споров. Для этого законодателю потребовалось включить в АПК РФ две новые главы, одна из которых касается особенностей судебного рассмотрения последних (гл. 28.1), а другая — процедурных правил ведения дел о защите прав и законных интересов группы лиц (гл. 28.2).

Вышеуказанным законом в АПК РФ была введена новая категория дел: по корпоративным спорам. В ст. 225.1АПК РФ дается общее определение таких споров, а также приводится открытый перечень их конкретных видов. Тем самым решение вопроса, является ли конкретный спор корпоративным, должно производиться не исходя из некоторой дефиниции данного термина (подобным дефинициям не место в законе, их можно создавать в ходе научных исследований), а посредством наложения двух признаков: предметного и субъектного (почерпнутых из текста АПК РФ). При их одновременном наличии дело подлежит отнесению к категории таких разбирательств, которые вытекают из корпоративного спора, а значит, должны применяться специальные, предназначенные для них правила АПК РФ. Подобные нововведения обеспечили более эффективную координацию судебных разбирательств, вытекающих из одного корпоративного конфликта, а также минимизировать проблему принятия противоречивых судебных решений, которая серьезно подрывает доверие к судебной системе.

Значительным изменениям подверглось и правовое регулирование порядка введения обеспечительных мер, которые активно использовались недобросовестными участниками корпоративных споров для создания препятствий в деятельности юридического лица или для достижения иных выгодных им целей, что позволяло серьезным образом осложнить положение многих компаний даже там, где вовсе не предполагалось появление финального судебного акта, разрешающего спор по существу.

Закон значительно повысил издержки, сопряженные с введением таких мер: лицо, необоснованно ходатайствовавшее о них, подвергается риску выплаты компенсации вместо возмещения убытков в пользу пострадавшего от них лица. Данное право возникает у ответчика, если истцу будет отказано в иске или суд оставит его без рассмотрения либо прекратит производство по делу в определенных АПК РФ случаях.

Законодательно было установлено, что признание недействительным ряда решений органов управления общества не влечет автоматически недействительности совершенных на их основании сделок (иных юридически значимых действий), но требования о недействительности и первых, и вторых могут быть соединены в рамках общего судебного разбирательства. Однако даже если два требования будут заявлены одновременно и корпоративное решение будет признано недействительным, это далеко не всегда даст возможность признать таковой и сделку, так как она в определенных случаях, прямо предусмотренных законом, может «устоять».

Закон закрепил в качестве основания для отказа судом в удовлетворении требований о признании недействительности крупной сделки или такой, в совершении которой имеется заинтересованность, наличие одного из следующих обстоятельств:

— голосование акционера (участника)-истца против одобрения сделки не могло повлиять на результаты голосования;

— нет доказательств, что совершение сделки повлекло или может повлечь неблагоприятные последствия для акционера (участника)-истца или самого общества;

— представлены доказательства последующего одобрения сделки;

— доказано, что другая сторона по сделке не знала и не должна была знать о ее совершении с нарушением требований закона.

Подобный сбалансированный механизм позволил повысить стабильность гражданского оборота и исключить возможность недобросовестного поведения контрагентов, заявляющих иски о признании сделки недействительной из-за несоблюдения процедуры внутренних корпоративных одобрений.

В практике так называемых корпоративных войн довольно распространенной была ситуация, когда акционер, которому отказали в созыве общего собрания, использовал предоставленное ему законом право и созывал такое собрание самостоятельно. Это порождало проблему так называемых параллельных собраний акционеров, на которых принимались решения, противоречащие ранее принятым, и избирались параллельные органы управления общества. Это был излюбленный прием в арсенале рейдеров.

Закон решил данную проблему посредством создания судебного механизма понуждения общества к созыву собрания или включению того или иного вопроса в его повестку дня. С одной стороны, бизнесу подобные поправки должны дать большую определенность и предсказуемость в вопросах корпоративного управления, но, с другой стороны, могут породить и дополнительные проблемы, связанные с исполнением судебного решения об обязании общества созвать такое собрание. Согласно Закону, исполнение в этом случае возлагается на истца либо по его ходатайству на орган общества (но только не на совет директоров) или иное лицо при согласии последнего[68].

Также стоит упомянуть Федеральный закон №147-ФЗ, которым были внесены изменения в Уголовный кодекс РФ и в Уголовно-процессуальный кодекс РФ в части установления ответственности за фальсификацию реестров ценных бумаг, внесения в ЕГРЮЛ заведомо недостоверных сведений, а также за подделку решений органов управления юридического лица.

В процессе противодействия рейдерским захватам юридических лиц важную роль играют правовые акты Высшего арбитражного суда и Верховного суда Российской Федерации.

К примеру, выход постановления Высшего арбитражного суда (ВАС) «О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество[69]», который осложнил возможности по использованию судебных решений, вынесенных в разных уголках страны. Раньше иск, связанный со спорами в сфере недвижимости, можно было подать не только в любой арбитражный суд, но и в суд общей юрисдикции (мировой суд), теперь — только в арбитражный суд по месту регистрации здания или юридического лица. Другое постановление ВАС «О применении арбитражными судами обеспечительных мер[70]» сыграло существенную роль в ограничении использования обеспечительных мер — ареста имущества и денег на расчетном счете, запрета на проведение собраний акционеров и так далее. ВАС не только прописал порядок вынесения обеспечительных мер, но и настроил судей на формирование определенной правоприменительной практики, что особенно важно.

На важность борьбы с рейдерством также обращается внимание в Национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 годы, который был утвержден 13 апреля 2010 года Указом Президента Российской Федерации №460[71]. В Плане особо подчеркивается важность и необходимость усиления контроля за тем, чтобы решений, принимаемые по уголовным делам, касающимся случаев захвата имущества, имущественных и неимущественных прав, денежных средств предприятий (так называемого рейдерства), отвечали принципам законности и обоснованности.

Таким образом, противодействие рейдерству является одним из основных направлений в системе государственных антикоррупционных мер.

В Российской Федерации создаются специальные государственные структуры, призванные бороться с рейдерством. Специальные рабочие группы, комиссии и комитеты начали действовать в системах законодательной и исполнительной власти на уровне Российской Федерации и в субъектах РФ. При комитете Торгово-промышленной палаты России по безопасности предпринимательской деятельности 15 апреля 2006 года была создана Комиссия по мониторингу и противодействию недружественным поглощениям. В Положении о Комиссии указано, что её основной целью является оказание содействия органам государственной власти, союзам и объединениям предпринимателей, иным заинтересованным организациям в выработке основ и организации действий, которые были бы направлены на противодействие рейдерству[72].

Основные методы, которые компания должны применять для обеспечения превентивной защиты не зависимо от используемого рейдерами механизма при недружественном поглощении, это создание системы защиты корпоративной структуры и проведение постоянного наблюдения текущей ситуации на рынке, для предупреждения попыткам корпоративных захватов.

 Компания должна уделять внимание формированию имиджа, в том числе эффективному РR, участию в круглых столах и благотворительных акциях, поскольку поддержка со стороны общества и органов власти играет немаловажную роль в борьбе с рейдерами.

Основными методами противодействия рейдерам также являются: проведение взвешенной кадровой политики, в том числе эффективная мотивация и обоснованное ограничение полномочий менеджеров; консолидация акций и создание необходимых условий, которые бы препятствовали массовой скупке акций; передача реестра акционеров профессиональному регистратору, обладающему хорошей репутацией и , а также контрскупка акций (долей) у рейдера.

Для противодействия механизму банкротства, который нередко использовали и используют рейдеры, наиболее эффективными методами являются мониторинг финансово-экономического состояния компании, работа с кредиторской задолженностью, опротестование действий рейдера в судебных инстанциях. Для обеспечения сохранности информации в компаниях рекомендуется устанавливать режим коммерческой тайны[73].

Поскольку российские поглощения часто происходят посредством незаконного «приобретения» акций путем их перевода с одного лицевого счета на другой, то выбор лица, осуществляющего функции реестродержателя, имеет для общества большое значение, ведь именно на основании данных реестра в соответствии со ст.51 «ФЗ «Об Акционерных обществах» составляется список лиц, имеющих право на участие в собрании акционеров. Согласно п. 5.4. Положения «О депозитарной деятельности в РФ»[74], права на ценные бумаги, которые хранятся и/или права на которые учитываются в депозитарии, считаются переданными с момента внесения депозитарием соответствующей записи по счету в депо. Таким образом, право собственности владельца ценных бумаг прекращается с момента внесения записи о списании ценных бумаг. При представлении реестродержателю поддельного передаточного распоряжения, акции законного владельца списываются с его лицевого счета на счет лица, который, как правило, перепродает акции. Поскольку единственным идентификационным признаком акций одного выпуска является номер их выпуска, то в результате невозможности индивидуализации списанных акций (в результате перепродажи акций определение лицевого счета, на котором они находятся, невозможно) их истребование представляется затруднительным (ст. 301 Гражданского Кодекса Российской Федерации установлено, что невозможно истребовать вещи в судебном порядке ввиду отсутствия индивидуализирующих признаков. Изъятие акций осложняется также их принадлежностью «добросовестному владельцу», а в соответствии со ст. 302 Гражданского Кодекса РФ, собственник имеет право истребовать имущество от добросовестного приобретателя только в том случае, когда имущество было утеряно, похищено или выбыло из владения иным путем помимо воли собственника.

Если, несмотря на все принятые меры, акции собственника все же подверглись незаконному списанию, то единственным способом защиты прав собственности является предъявление исков о признании недействительной сделки или передаточного распоряжения на списание акций, признании права собственности на списанные акции и их истребовании из чужого незаконного владения, о взыскании убытков с реестродержателя за незаконные действия по списанию акций, неправомерные действия регистратора можно обжаловать и в ФСФР РФ[75].

Статья 15.22 КоАП РФ посвящена привлечению к административной ответственности за нарушение правил ведения реестра владельцев ценных бумаг (в том числе реестра акционеров).

Данная статья Федеральным законом от 09.02.2009 N 9-ФЗ была изложена в новой редакции (вступила в силу с 13.04.2009), которая существенно изменила и ужесточила административную ответственность за нарушение правил ведения реестра акционеров.

В соответствии с п. п. 1 и 2 новой редакции ст. 15.22 КоАП РФ следующие действия влекут наступление административной ответственности:

— незаконный отказ или уклонение от внесения записей в систему ведения реестра владельцев ценных бумаг;

— внесение записей в систему ведения реестра владельцев ценных бумаг без оснований, предусмотренных федеральными законами и принятыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами;

— внесение в реестр владельцев ценных бумаг недостоверных сведений;

— невыполнение или ненадлежащее выполнение лицом, осуществляющим ведение реестра владельцев ценных бумаг, требований владельца ценных бумаг или уполномоченного им лица, а также номинального держателя ценных бумаг о предоставлении выписки из системы ведения реестра владельцев ценных бумаг по лицевому счету;

— незаконное ведение реестра владельцев ценных бумаг их эмитентом;

— уклонение лица, осуществляющего ведение реестра владельцев ценных бумаг, в случае его замены от передачи полученной от эмитента информации, данных и документов, составляющих систему ведения реестра владельцев ценных бумаг;

— нарушение предусмотренных федеральными законами и принятыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами порядка и сроков передачи данных и документов, составляющих систему ведения реестра владельцев ценных бумаг.

За совершение перечисленных выше деяний предусмотрено наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от 30000 до 50000 руб. или дисквалификацию на срок от одного года до двух лет; на юридических лиц — от 700000 до 1000000 руб.

В предыдущей редакции данной статьи административная ответственность ограничивалась наложением административного штрафа на должностных лиц в размере от 1000 до 2000 руб.; на юридических лиц — от 10000 до 20000 руб.

Кроме того, предшествующая редакция данной статьи предусматривала лишь следующие составы правонарушений:

— незаконный отказ или уклонение от внесения записей в систему ведения реестра владельцев ценных бумаг;

— внесение в реестр владельцев ценных бумаг недостоверных сведений по вине держателя реестра;

— нарушение сроков выдачи выписки из системы ведения реестра владельцев ценных бумаг;

— невыполнение или ненадлежащее выполнение держателем реестра иных законных требований владельца ценных бумаг или лица, действующего от его имени, а также номинального держателя ценных бумаг.

При этом в действующей редакции ст. 15.22 КоАП РФ такой состав, как внесение в реестр владельцев ценных бумаг недостоверных сведений, не предполагает доказывания вины.

Следует отметить, что перечень административных правонарушений, связанных с нарушением правил ведения реестра акционеров, не является исчерпывающим.

Таким образом, в силу действующей редакции ст. 15.22 КоАП РФ любое нарушение правил ведения реестра акционеров может повлечь привлечение к административной ответственности[76].

Особое значение для акционерных правоотношений имеет ответственность акционерного общества за ведение и хранение реестра акционеров, предусмотренная п. 4 ст. 44 Закона об АО. Как известно, общество обязано обеспечить ведение и хранение реестра акционеров общества в соответствии с правовыми актами РФ с момента государственной регистрации общества (п. 2 ст. 44 Закона об АО). При этом в обществе с числом акционеров более 50 держателем реестра акционеров общества должен быть регистратор (абз. 2 п. 3 ст. 44 Закона об АО). Договор о ведении и хранении реестра акционеров имеет характерные черты договоров комиссии и поручения; при этом главной характерной чертой договора на ведение и хранение реестра является то, что держатель реестра акционеров действует в интересах эмитента и в рамках переданных им полномочий.

Статья 403 ГК РФ предусматривает, что должник отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьими лицами, на которых было возложено исполнение, если законом не установлено, что ответственность несет являющееся непосредственным исполнителем третье лицо.

В связи с указанными положениями действующего законодательства в специальной литературе уже давно высказывалась позиция, согласно которой именно общество, а не регистратор должно отвечать за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по ведению и хранению реестра акционеров[77].

Одной из актуальных проблем защиты прав акционеров (участников) хозяйственных обществ от рейдерских захватов является использование как способа защиты в случае прекращения прав собственности на акции (доли) виндикации акций (долей) из чужого незаконного владения.

Действующий ГК РФ допускает применение виндикации к ценным бумагам. Статья 302 ГК РФ указывает на то, что деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя, т.е. можно предположить, что все остальные ценные бумаги по логике ГК РФ могут быть виндицированы. Однако здесь можно привести и аргументы более общего характера. Современная российская цивилистическая доктрина относит ценные бумаги к вещам и, соответственно, признает их объектами вещного права (ст. 128 ГК РФ). Таким образом, каждый владелец ценной бумаги рассматривается в качестве субъекта вещного права — права собственности. Признание владельца ценной бумаги субъектом вещного права приводит к выводу о том, что его права собственности будут защищаться соответственно вещно-правовыми способами защиты.

Виндикация ценных бумаг осложняется тем, что в ряде случаев их очень сложно индивидуализировать. Общепризнано, что предметом виндикации является только индивидуально-определенное имущество, поскольку сам виндикационный иск направлен на то, чтобы возвратить собственнику то имущество, которое у него выбыло из владения и сохранилось в натуре. Имущество, определяемое родовыми признаками, виндицировано по общему правилу быть не может. Единственным исключением является случай индивидуализации, обособления от другого имущества того же рода . Однако в учетной системе на рынке ценных бумаг существуют способы учета, которые предполагают полную невозможность индивидуализации ценных бумаг. В частности, речь идет о таком способе депозитарного учета ценных бумаг, как открытое хранение в депозитарии.

Еще одна проблема виндикации — это возможное распыление ценных бумаг, похищенных у их владельца в процессе анонимных биржевых торгов, когда участники хищения через свои торговые счета на бирже продают бумаги неизвестным лицам, а те, в свою очередь, совершают с этими же бумагами множество сделок также анонимного характера. Затем осуществляется централизованный клиринг, и, как итог, понять, где, у кого и чьи бумаги находятся, невозможно даже технически[78].

Несмотря на дискуссионность вопроса о применении виндикации к бездокументарным ценным бумагам, суды принимают решения, удовлетворяющие виндикационные требования.

Так, суд кассационной инстанции, рассматривая материалы дела, установил, что согласно договору купли-продажи акций от 22 июля2005 г., заключенному между Е.С.Н. (продавцом, действовавшим от имени Т.Б.И. по нотариальной доверенности) и Н.О.В. (покупателем), последний приобрел акции закрытого акционерного общества. При этом судами было установлено, что нотариус никогда не удостоверял упомянутую доверенность. В реестре акционеров Общества были зафиксированы сведения о списании спорных акций со счета истца и об их зачислении Н.О.В. Затем по договору купли-продажи акций Н.О.В. продал упомянутые акции новому покупателю — О.В.Ш. По мнению суда кассационной инстанции, нижестоящие суды обоснованно указали на то, что к спорной ситуации применим правовой механизм защиты, предусмотренный п. 1 ст. 302 ГК РФ. Поэтому вопрос о праве собственности на спорные акции может быть разрешен только при рассмотрении виндикационного иска с соблюдением правил, предусмотренных ст. 302 ГК РФ. Суды также правомерно обратили внимание на то, что требование о признании недействительным записей в реестре акционеров ЗАО не является надлежащим способом защиты прав на акции, поскольку его удовлетворение не приводит к восстановлению нарушенного права.

 В проекте изменений Гражданского кодекса предлагается следующим образом решить проблему, связанную с защитой прав владельцев бездокументарных ценных бумаг: правообладатель, со счета которого были неправомерно списаны бездокументарные ценные бумаги, вправе требовать от лица, на счете которого они находятся, возврата таких же бумаг.

При этом отмечается, что бумаги, приобретенные на организованном рынке, независимо от вида удостоверяемого права, не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя[79].

ГЛАВА 3. Правовые механизмы противодействия корпоративному шантажу

 

 

Рассмотрев в предыдущей главе вопросы рейдерства как правового явления, мы далее попытаемся раскрыть сущность понятия, которое является не менее обсуждаемым в публицистической литературе и средствах массовой информации – корпоративный шантаж (или так называемый гринмэйл[80]).

Габов А.В и Молотников А.Е. пишут в своей статье «Корпоративный шантаж как правовое явление», что в фокус общественного внимания чаще всего попадают вопросы противодействия рейдерству. Однако, как это ни покажется странным, несмотря на большой общественный резонанс, недружественные поглощения уже не являются угрозой. Превратившись в своеобразный фетиш для журналистов, заработок для консультантов и объект внимания в различных докладах и концепциях для чиновников, рейдерские атаки стали слишком заметными, а от того рискованными и менее прибыльными. Показательно, что даже в судебных постановлениях стали появляться неведомые прежде термины «недружественное поглощение» и «захват», трактуемые судами как злоупотребление правом, что само по себе показывает, как глубоко данная тематика проникла в общественное сознание. Разумеется, попытки «перехвата» управления в акционерных обществах будут предприниматься и далее, тем более что законодательство остается несовершенным, однако их число уже не будет столь значительным, как ранее[81].

В юридической литературе предприняты попытки сформулировать определения понятия корпоративный шантаж.

М.Г Ионцев понимает под понятием корпоративного шантажа действия различного характера, которые предпринимает миноритарный акционер с целью заставить акционерное общество или мажоритарных акционеров выкупить акции, которые принадлежат этому миноритарию по завышенной цене[82].

Здесь необходимо пояснить, что понимается под мажоритарным и миноритарным акционером. Действующее законодательство не содержит таких понятий как мажоритарный и миноритарный акционер, однако это не препятствует широкому применению данных определений в юридической литературе и судебных актах.

Васильева Н.Д., Перегудов И.В., Тай Ю.В. под мажоритарным акционером понимают акционера (или группу акционеров, согласовавших свою позицию), которая обладает 50% акций + 1 голос[83].

Можно сделать вывод о солидарности с вышеуказанными авторами Ломакина Д.В., по мысли которого мажоритарные акционеры отличаются тем, что могут определять решения общего собрания акционеров, и Добровольского В.И., указывающего, что мажоритарному акционеру принадлежит контрольный пакет акций (более 50%)[84].

Таким образом, мажоритарным принято считать акционера (группу акционеров), способного определять решения общества в силу преобладающего участия в уставном капитале общества.

 Соответственно, миноритарным является акционер, не обладающий достаточным количеством акций (размером доли) для того, чтобы определять решения общества.  Как правило, миноритарным признают акционера-владельца незначительного пакета акций, в среднем до 10%.

Далее продолжим рассматривать различные подходы к определению понятия корпоративный шантаж.

В.В. Горбов, например, под  ним понимает действия, которые совершаются одним или группой миноритарных акционеров с целью создать угрозу нормальному развитию акционерного общества и вынудить его выкупить принадлежащие им акции по цене, намного превышающей рыночную стоимость.

Принуждение к выкупу обществом или крупным акционером акций со значительной премией (т.е. по цене, значительно превышающей рыночную стоимость) – так определяет Д.В. Голобов корпоративный шантаж[85].

По мнению Габова А.В. и Молотникова А.Е., суть корпоративного шантажа состоит в том, что акционер, владеющий пакетом акций, размер которого не позволяет оказывать существенное влияние на процесс управления акционерным обществом (принятие управленческих решений), путем злоупотребления своими корпоративными правами существенно затрудняет деятельность акционерного обществ. Целью подобного поведения акционера является продажа своего пакета акций по завышенной цене контролирующему акционеру или самому акционерному обществу либо получение от указанных лиц иного имущественного предоставления (чаще всего, совершение сделок об оказании услуг, выполнение работ и т.п.)[86].

На основании вышеизложенных позиций, мы пришли к выводу, что в основе явления «корпоративный шантаж» лежит злоупотребление правом.

Приведем несколько основных позиций к определению понятия злоупотребление правом.

Как считает Малиновский А.А., злоупотребление правом необходимо рассматривать как юридическую категорию второго порядка, т.е. как обобщенное понятие, которое включает в себя категории отраслевых юридических наук (злоупотребление конституционными правами, злоупотребление гражданскими правами, злоупотребление родительскими правами и т.д.). Юридической категорией первого порядка (максимально обобщенное понятие) в данном случае является категория правовое поведение, которая наряду со злоупотреблением правом, включает в себя правонарушение и правомерное поведение. В тоже время нужно помнить, что в некоторых случаях злоупотребление правом должно рассматриваться как разновидность правонарушения или как подвид правомерного поведения. В этом и заключается специфика и сложность анализа такого феномена как злоупотребление правом[87].

По мнению Венгерова А.Б., что при злоупотреблении правом нарушается субъективное право как мера возможного поведения, а именно нарушаются те границы дозволенного, которые устанавливаются этой мерой[88].

Сходно с позицией Венгерова А.Б. и понимание злоупотребления права у Текаева Х.А., который говорит, что анализ правовых норм позволяет определить злоупотребление как неправомерное поведение, выражающееся в осуществлении управомоченным лицом своего субъективного права с помощью таких форм, способов, средств реализации, которые выходят за пределы объема данного права^[89].

Чтобы понять, каким образом определяет российский законодатель понятие злоупотребление правом, обратимся к ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Следует отметить, что именно в этой статье впервые российским законодателем было закреплено словосочетание злоупотребление правом, редакция которой, однако, не позволяет определить содержание злоупотребления правом и критерии выявления его форм.

 В статье десятой Гражданского кодекса РФ нашло свое выражение понятие, которое называется «Пределы осуществления гражданских прав». В соответствии с названной статьей, не допускается осуществление действий, направленных исключительно на причинение  вреда другому лицу, а также злоупотребление правом в других формах.

Из содержания статьи следует, что законодатель не дает четкого определения понятия злоупотребление правом, что значительно осложняет применение его на практике и соответственно привлечение злоупотребившего правом лица к ответственности. Понятие определяется путем перечисления соответствующих деяний.

Таким образом, определяя пределы осуществления гражданских прав, законодатель установил, что при осуществлении любых гражданских прав запрещаются осуществлять действия с намерением причинить вред другому лицу (так называемая шикана) и злоупотреблять правом в любой иной форме, которая не относится к шикане.

В проекте Федерального Закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации дополнена нормой, которая запрещает обход закона.

Данное нововведение является противоречивым и вызвало широкие обсуждения в научных кругах.

Теория «обхода закона» уходит корнями в источники древнего Римского права, где считалось, что поступает против закона тот, кто совершает запрещенное законом; поступает в «обход закона» тот, кто, сохраняя слова закона, «обходит» его смысл. Согласно известному древнеримскому юристу Ульпиану, «Обход закона присутствует, когда делается то, чего закон не желает, но и не запрещает; и как сказанное слово отличается от мысли, так обход закона отличается от того, что противозаконно»[90].

Обобщая доктринальные позиции к определению злоупотребления правом и позицию законодателя по этому вопросу, представляется, что злоупотребление правом представляет собой особое явление, которое нельзя отнести исключительно к правонарушениям. Оно является самостоятельным явлением. Особенностью злоупотребления правом является то, что при реализации права субъектом могут как нарушаться, так и не нарушаться положения конкретных нормативных правовых актов, в том числе запретительные нормы.

В данном случае, злоупотребляя правом, субъект, как правило, действует в соответствии с содержанием предоставленного ему субъективного права, однако в противоречии с его назначением, принципом доброй совести, установленным п. 3 ст. 10 ГК РФ и при этом не происходит нарушения запретительных норм.

Например, в соответствии, со ст. 89-91 ФЗ «Об акционерных обществах» акционер имеет право на получение информации об акционерном обществе. Нормы закона об акционерных обществах не ограничивают акционера в количестве требований в адрес общества о получении информации и экземпляров запрашиваемых документов, что может быть использовано акционером не по прямому назначению, а в целях причинения убытков обществу, либо в иных недобросовестных целях.

В другом случае лицо, злоупотребляющее своим правом, совершает правонарушение, за которое законом установлена санкция. Например, в п. 1 ст. 10 ГК РФ указано, что злоупотребление правом может проявляться в форме злоупотребления доминирующем положением на рынке, а также использования гражданских прав в целях ограничения конкуренции. В п.1 ст. 10 ФЗ «О защите конкуренции»[91] содержится запрет на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующем положением, а в п.1 ст.11 запрет на ограничивающие конкуренцию соглашения или согласованные действия хозяйствующих субъектов. За нарушение установленного запрета и совершение соответствующего правонарушения предусмотрена административная ответственность.

Что касается злоупотреблений со стороны миноритарных акционеров, в этой части интересны выводы Молотникова А.Е., по мысли которого наиболее часто на практике приходится сталкиваться со злоупотреблениями прав, связанных с осуществлением процесса управления акционерным обществом, прежде всего со стороны акционеров.

Как отмечал в своем исследовании, посвященном акционерным отношениям, Гололобов Д.В., что в первую очередь злоупотребляют принадлежащими им корпоративными правами владельцы небольших пакетов акций[92].

Особое внимание следует обратить на следующие случаи злоупотребления правом в акционерных обществах:

• злоупотребление правом связанное с управлением акционерным обществом;
• злоупотребление свои правом на защиту субъектами корпоративных правоотношений;
• злоупотребление правом на информацию
• злоупотребление правом акционера на получение дивидендов[93].

Таким образом, можно дать следующее определение понятия корпоративный шантаж – это действия акционера в форме злоупотребления своими корпоративными правами, направленные на затруднение деятельности акционерного общества с целью продажи имеющихся у него акций по завышенной цене или получения иных материальных выгод.

Представляется, что необходимо рассмотреть следующие формы злоупотребления правами акционера, которые наиболее активно используются в целях корпоративного шантажа – злоупотребление правом на обжалование решений общего собрания акционеров акционерного общества и злоупотребление правом на получении информации об акционерном обществе.

Встречаются и иные формы злоупотребления правом, например, злоупотребление правом акционера на обжалование решений исполнительного органа общества и совета директоров, но эти случаи не получили широкого распространения.

Так как, например, Федеральным Законом «Об акционерных обществах»  предусмотрены лишь отдельные решения Совета Директоров, которые могут быть обжалованы акционером. Это решение совета директоров об отказе включить в повестку дня определенный вопрос или внести кандидата в список для избрания в соответствующий орган управления обществом. В этом случае акционер имеет право на обращение в суд с требованием включить предложенный им вопрос в повестку дня общего собрания акционеров или определенного кандидата в список для голосования[94].

Перейдем к рассмотрению вопроса злоупотребления правами акционера на обжалование решений общих собраний  акционеров.

Рассмотрение вопросов об обжаловании решений общего собрания акционеров отнесено к подведомственности арбитражных судов.

Как пишет Филиппова С.Ю., до вступления в силу Арбитражного процессуального кодекса РФ типичной была ситуация, когда решения общих собраний акционерного общества обжаловались в суды общей юрисдикции акционером – физическим лицом, хотя зачастую такие иски провоцировались акционерами или кредиторами общества – юридическими лицами, которым по собственным соображениям более удобно было рассмотрение спора в суде общей юрисдикции. Нередко складывались ситуации параллельного рассмотрения спора в арбитражном суде и суде общей юрисдикции по искам соответственно юридического лица-акционера и акционера-гражданина с принятием различных решений этими судами. Все это, конечно, очень осложняло деятельность акционерного общества и создавало правовую неопределенность в вопросе о юридической силе решения общего собрания акционеров, отмененного решением суда общей юрисдикции и оставленного в силе арбитражным судом. С разрешением вопроса о подведомственности большая часть таких проблем оказалась разрешенной[95].

Одним из оснований обжалования акционером решения общего собрания акционеров служит нарушение его прав и законных интересов. Права акционеров определенны в законах и иных нормативных актах. В то же время, российское законодательство, в том числе корпоративное, не содержит понятия законных интересов. В связи с этим, арбитражные суды в каждом конкретном деле по своему усмотрению толкуют понятие законные интересы.

По мнению Филипповой С.Ю., проще всего обосновать наличие данного условия акционеру, которого не известили о проведении общего собрания, не предоставили указанную в Законе об акционерных обществах информацию, не допустили к участию в общем собрании. Во всех подобных случаях нарушено право акционера на участие в управлении, а потому формально данное условие будет соблюдено[96].

Можно выделить следующие формы злоупотребления правом акционера на обжалование решений, принятых общим собранием акционеров акционерного общества:

1. Обжалование решений общего собрания акционеров лицом, которое стало акционером после проведения общего собрания акционерного общества, на основании норм статьи 49 Федерального закона «Об акционерных обществах». Акционер наделяется правом обжаловать в судебном порядке решения, принятые на общем собрании акционеров, если он не принимал в нем участия или голосовал против принятия такого решения. Обязательным условием является то, что данным решением нарушаются права и законные интересы акционера.

Заявление о признании недействительным решения общего собрания акционеров может быть подано в суд в течении трех месяцев со дня, когда акционер узнал или должен был узнать о принятом решении и об обстоятельствах, которые являются основанием для признания его недействительным.

В юридической литературе отсутствует единство мнений по вопросу о праве акционера, ставшего таковым после проведения собрания, оспорить результаты такого собрания.

По мнению Нама К.В., в действующем законодательстве отсутствуют подобные временные ограничения права акционера. Акционер, приобретший  право собственности на акции, вправе обжаловать решения любого собрания акционеров, если этими решениями нарушены его права и законные интересы[97].

По мнению Ломакина Д.В., акционер имеет право на обжалование решения, при условии, что он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия определенных решений. Следовательно, если лицо не было внесено в список лиц, которые имеют право принимать участие в общем собрании акционеров  или это лицо стало акционером после проведения общего собрания акционеров, право на обжалования решений у него не возникает[98].

 Обратившись к судебной практике, заметим, что ВАС РФ исходит из позиции, на основании которой акционер ставший участником общества после проведения общего собрания, не имеет права обжаловать принятые на нем решения.

Так, в постановлениях Президиума ВАС РФ от 3 февраля 2004 г. и от 24 февраля 2004 г. ВАС РФ пришел к выводу, что в соответствии с Законом об АО право на предъявление иска о признании недействительной сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, предоставлено самому обществу и акционеру, т.е. лицам, чьи права или законные интересы были нарушены совершенной сделкой (потерпевшим); закон не предусматривает права на оспаривание сделок лицами, ставшими акционерами общества после совершения сделок[99].

Согласно постановлению ФАС Московского округа от 31 января 2011 года по делу №КГ-А41/16824-10[100]кассационный суд со ссылкой на п.7 ст.49 ФЗ «Об акционерных обществах» и п. 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 ноября2003 г. № 19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах» указал, что  суд апелляционной инстанций правомерно отказал в удовлетворении исковых требований, поскольку пришел к обоснованному выводу о том, что один из истцов на момент проведения общего собрания акционеров закрытого акционерного общества не являлся акционером указанного общества.

Таким образом, можно прийти к выводу, что суды исходят из следующего: решения общего собрания акционеров не могут быть признаны недействительными по иску лица, которое не являлось акционером на момент подачи и рассмотрения иска судом. Так как на дату принятия обжалуемых решений права истца не нарушались, а закон ставит защиту прав в зависимость от их наличия, оснований для признания решений недействительными нет.

2. Требование акционера о принятии несоразмерных мер по обеспечению иска о признании недействительными решений общего собрания акционеров.

При рассмотрении судом дел, вытекающих из споров по искам акционеров в акционерных правоотношениях, истцы – акционеры зачастую заявляют о необходимости принятия судом мер по обеспечению иска, например таких как, запрет  голосовать акциями, наложение ареста на акции, запрет проводить собрание, принимать определенные решения, запрет вновь избранному исполнительному органу выполнять свои функции и др.

Данные требования формально основаны на п.1 ст. 90 Арбитражного процессуального кодекса РФ, согласно которому арбитражный суд по заявлению лица, участвующего в деле, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, и иного лица может принять срочные временные меры, направленные на обеспечение иска и имущественных интересов заявителя.

Представляется, что при недобросовестном осуществлении акционером своего права на управление обществом, именно принятие обеспечительных мер способно нанести непоправимый ущерб обществу, если они несоразмерны заявленным требованиям.

Порядок принятия обеспечительных мер в корпоративных правоотношениях определен Постановлением Пленума ВАС РФ от 09.07.2003 года №11 «О практике рассмотрения арбитражными судами заявления о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общее собрание акционеров»[101].

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 09.07.2003 года №11 допускается принятие судом обеспечительных мер в виде запрещения ответчику и другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора. На основании указанной нормы суд при наличии условий, предусмотренных в статьях 90 и 91 АПК РФ, вправе запретить годовому или внеочередному общему собранию акционеров принимать решения по отдельным вопросам, включенным в повестку дня, если эти вопросы являются предметом спора или непосредственно с ним связаны, а также в целях обеспечения иска запретить акционерному обществу, его органам или акционерам исполнять принятое общим собранием решение по определенному вопросу.

Однако проблема принятия незаконных, несоразмерных заявленным требованиям и не связанных непосредственно с предметом иска обеспечительных мер в акционерных правоотношениях не исчерпана.

Заявления акционеров о принятии обеспечительных мер часто носят конфликтный характер, направлены на оказание давления на общество, используются в целях корпоративного шантажа. По это причине представляется, что необходимо установить правовой баланс между интересами акционерного общества и акционера путем введения в действующее законодательство понятия злоупотребление правом акционерами.

Еще одно «чувствительное место» для корпоративного шантажа – право акционера на информацию. Один из видных исследователей акционерного права И.Т. Тарасов, осознавая его важность, подчеркивал, что при определении права акционера на получение информации о деятельности общества, необходимо учитывать два обстоятельства: во-первых, в какой мере управление компанией будет стеснено в своей деятельности и в отправлении своих служебных обязанностей при полном осуществлении акционерами этого права, и, во-вторых, в какой мере могут вредить компании те злоупотребления, которые возможны в данном случае со стороны единичных акционеров при осуществлении ими этого права[102].

Согласно п. 1 и 2 ст. 91 ФЗ «Об Акционерных обществах» общество обязано обеспечить акционерам доступ к документам, предусмотренным п. 1 ст. 89 ФЗ «Об Акционерных обществах». Эти документы должны быть предоставлены обществом в течение семи дней со дня предъявления соответствующего требования для ознакомления в помещении исполнительного органа общества. Общество обязано по требованию лиц, имеющих право доступа к этим документам, предоставить им копии указанных документов. Плата, взимаемая обществом за предоставление данных копий, не может превышать затраты на их изготовление.

Ломакин Д.В. в своей статье о защите прав акционеров на получение информации пишет, что можно еще достаточно долго по различным основаниям проводить классификацию информации по характеру действий акционера, направленных на её получение. Здесь следует различать две ситуации. В одной акционер выступает как пассивное лицо, поскольку осуществление права акционера на информацию обусловлено главным образом действиями самого акционерного общества. В другой требуются соответствующие действия самого акционера. Таким образом, в первом случае акционер изначально вправе требовать от общества совершения соответствующих действий по предоставлению информации, а во втором – право требования возникает только после совершения необходимых действий самим акционером[103].

Как считает Гололобов Д.В., «можно упомянуть и о другой классификации информации, предоставляемой акционерным обществом своим акционерам. Информация, предоставляемая акционерам, может касаться как самого акционерного общества, например, при ознакомлении с уставом или протоколами заседай органов управления последнего, так и иных лиц, когда акционер, владеющий более чем 1% голосующих акций общества, на основании ст.8 Федерального Закона «О рынке ценных бумаг» требует от держателя реестра общества предоставить ему информацию об именах (наименованиях) зарегистрированных в реестре владельцев и о количестве, категории и номинальной стоимости принадлежащих им ценных бумаг. Такая классификация может рассматриваться как классификация по объекту информации[104]».

Следует отметить, что цели получения и способы использования полученной информации могут быть различными, например, получение информации об акционерном обществе как процесс, требующий финансовых затрат от общества и отвлечения его сотрудников от непосредственно выполняемых ими обязанностей, а также сопровождающийся иными негативными последствиями. Такие действия акционера имеют характер злоупотребления правом, так как злоупотребляющий субъект сознательно использует принадлежащее ему право для нанесения прямого ущерба акционерному обществу.

В практике встречаются случаи, когда злоупотребление правом выражается в том, что лица, приобретя небольшой пакет акций, требуют предоставить копии огромного количества документов, начиная с протоколов общих собраний акционеров за несколько лет и заканчивая всеми бюллетенями для голосования на собраниях. Иногда счет требуемых копий идет на десятки и сотни тысяч экземпляров. Разумеется, право акционеров на информацию не менее «свято» и неприкасаемо, чем все иные права. В соответствии с положениями ст. 52Федерального закона «Об акционерных обществах» акционеры вправе получать информацию о проведении общего собрания акционеров, а также имеют право доступа к документам общества, предусмотренным ст. 89 —91 Федерального закона «Об акционерных обществах». Но зададим вопрос: если оспаривать решение органа управления имеет право только то лицо, которое в момент его принятия было акционером (это подтверждается судебной практикой в настоящее время), равно как и то, что такое оспаривание имеет совершенно конкретные сроки (и сокращенные к тому же) исковой давности, то можно ли считать правомерным интерес нового акционера, который не был им в период проведения соответствующего корпоративного мероприятия к бюллетеням давностью, к примеру, один год (не говоря о более поздних сроках)? Представляется, что нет. В конечном итоге, если акционер все-таки преследует цель оспорить то или иное корпоративное решение, он всегда имеет возможность воспользоваться правом истребования доказательств через суд. Да и в этом случае судебная перспектива изначально не просматривается, поэтому соразмерными подобные требования миноритарного акционера назвать никак нельзя, а значит — налицо признаки злоупотребления правом[105].

Следующие цели получения и способы использования полученной акционерами информации об акционерном обществе можно определить как неправовые. Данную структуру приводит Гололобов Д.В.: получение информации об акционерном обществе с целью сообщения её неопределенному кругу лиц исключительно в целях создания негативных последствий для акционерного общества в области его деловой репутации, что, в конечном счете, приводит к негативным имущественным последствиям; получение информации об акционерном обществе для сообщения её официальным контролирующим и надзирающим органам для создания у общества отрицательных последствий во взаимоотношениях с ними; использование полученной информации в иных целях^[106].

Самые яркие примеры злоупотребления правом наблюдается именно при активных действиях акционера в получении информации. Как правило, недобросовестные акционеры запрашивают у общества значительные объемы информации (оригиналы для ознакомления и копии документов на руки); указывают наименования запрашиваемых документов без идентифицирующих признаков, либо без указания периода, за который общество должно представить документы; требуют соответствующего оформления запрашиваемых копий; вступают в спор по поводу момента оплаты копий затребованных документов. Все эти спорные моменты являются предметом многочисленных исков, которые акционеры предъявляют к российским акционерным обществам.

Учитывая сложность юридических правоотношений акционерного общества и акционера, где необходимо учитывать интересы каждой из сторон, обществу приходиться находить наиболее приемлемую модель поведения, которая бы охраняла его собственные правовые, экономические и иные интересы и в то же время не нарушала бы (не ограничивала) прав, предоставленных действующим законодательством акционерам.

Необходимо установить границы, в пределах которых могут законным образом и взаимовыгодно взаимодействовать акционерное общество и акционер. При этом акционер, совершая те или иные действия в отношении акционерного общества, в том числе и по получению информации, не будет иметь правовой возможности злоупотреблять своим правом. Полностью исключить случаи злоупотребления правом не представляется возможным, но свести их к минимальному количеству вполне посильно путем внесения изменений в действующее законодательство об акционерных обществах.

В связи с возникающими в судебной практике вопросами, касающимися предоставления информации по требованию участников обществ с ограниченной ответственностью и акционеров (далее — участники хозяйственных обществ, участники), Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» в  Информационном письме Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 18.01.2011 № 144 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров о предоставлении информации участникам хозяйственных обществ» проинформировал арбитражные суды о следующих рекомендациях.

Участнику хозяйственного общества может быть отказано в удовлетворении требования о предоставлении информации, если будет доказано, что его право на информацию обществом не нарушено. Об этом могут свидетельствовать, в частности, следующие обстоятельства: неоднократное заявление требований о предоставлении одних и тех же документов и (или) их копий при условии, что первое из таких требований было надлежащим образом удовлетворено обществом; заявление участником требования о предоставлении информации и документов, относящихся к прошлым периодам деятельности хозяйственного общества и явно не представляющих ценности с точки зрения их анализа (экономического, юридического (в том числе по причине истечения сроков исковой давности) и т.д.).

Суд может отказать в удовлетворении требования участника, если будет доказано наличие в его действиях злоупотребления правом (статья 10 ГК РФ). Так, о злоупотреблении участником правом на информацию может свидетельствовать то, что участник, обратившийся с требованием о предоставлении информации, является фактическим конкурентом хозяйственного общества (либо его аффилированным лицом), а запрашиваемая информация носит характер конфиденциальной, относится к конкурентной сфере и ее распространение может причинить вред коммерческим интересам общества.

Исследуя вопрос о злоупотреблении правом на информацию, судам необходимо иметь в виду, что о наличии у участника правомерного интереса в получении информации могут свидетельствовать, например, планирование истцом продажи своих акций или доли в уставном капитале (в том числе в ходе процедур банкротства истца), подготовка к обращению в суд с требованием об оспаривании решения органа или договора хозяйственного общества либо о привлечении к ответственности органов общества, а также подготовка к участию в общем собрании акционеров[107].

На наш взгляд, данные рекомендации направлены на более эффективное рассмотрение арбитражными судами споров о предоставлении информации и способствуют защите прав и законных интересов одних участников хозяйственного общества и самого общества от злоупотребления других участников общества своим правом на получении информации о деятельности общества.

Кроме злоупотреблений касающихся права акционера на информацию и обжалование решений органов управления акционерного общества в судебном порядке, на практике приходится сталкиваться со злоупотреблениями, связанными с использованием права на участие в голосовании на общем собрании акционеров через представителя (абз. 1 п. 1 ст. 57 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ «Об акционерных обществах»). В этом случае акционер передает принадлежащее право на участие в голосовании максимально возможному числу лиц, чтобы сорвать общее собрание акционеров в связи с нехваткой свободных мест[108], а так же злоупотреблением правом  на созыв внеочередного общего собрания акционеров.

В соответствии с п. 1 ст. 55 ФЗ «Об АО» внеочередное общее собрание акционеров проводится по решению совета директоров (наблюдательного совета) общества на основании его собственной инициативы, требования ревизионной комиссии (ревизора) общества, аудитора общества, а также акционеров (акционера), являющихся владельцами не менее чем 10% голосующих акций общества на дату предъявления требования. Согласно п. 2 ст. 35 ФЗ «Об ООО» внеочередное общее собрание участников общества созывается исполнительным органом общества по его инициативе, по требованию совета директоров (наблюдательного совета) общества, ревизионной комиссии (ревизора) общества, аудитора, а также участников общества, обладающих в совокупности не менее чем 1/10 от общего числа голосов участников общества.

Право требовать созыва внеочередного общего собрания акционеров используется в случае, когда возникает необходимость в неотложном решении вопросов, относящихся к компетенции общего собрания акционеров. Если требования акционеров о проведении внеочередных собраний содержат вопросы повестки дня, относящиеся к компетенции общего собрания акционеров, и при этом такие вопросы, содержащиеся в различных требованиях, не дублируют друг друга, то предъявление таких требований, пусть даже многочисленных, не является злоупотреблением правом. В этом случае совет директоров общества может назначать внеочередное общее собрание акционеров, объединив при этом рассмотрение поступающих за определенный период требований на один день. Если же акционеры в течение короткого промежутка времени заявляют требования, уже рассмотренные на созванных ранее внеочередных общих собраниях акционеров (например, в пределах текущего календарного года), то заявление таких требований может быть признано злоупотреблением правом, что дает основание совету директоров отказать в созыве внеочередного собрания.

Также согласно п. 6 ст. 55 Федерального закона «Об Акционерных обществах» решение об отказе в созыве внеочередного общего собрания акционеров по требованию ревизионной комиссии (ревизора) общества, аудитора общества или акционеров (акционера), являющихся владельцами не менее чем 10 процентов голосующих акций общества, может быть принято в случае, если: не соблюден установленный настоящей статьей и (или) пунктом 1 статьи 84.3 настоящего Федерального закона порядок предъявления требования о созыве внеочередного общего собрания акционеров; акционеры (акционер), требующие созыва внеочередного общего собрания акционеров, не являются владельцами предусмотренного пунктом 1 настоящей статьи количества голосующих акций общества; ни один из вопросов, предложенных для внесения в повестку дня внеочередного общего собрания акционеров, не отнесен к его компетенции и (или) не соответствует требованиям настоящего Федерального закона и иных правовых актов Российской Федерации.

На основании вышеизложенного, можно дать следующие характеристики корпоративного шантажа.

Среди главных целей корпоративного шантажа можно выделить: получение необоснованного дохода или отступных в имущественной или неимущественной форме за отказ от разного рода претензий; продажа пакета акций по завышенной цене; получение таких выгод и преимуществ, которые не могут быть законно получены при существующих условиях предпринимательской деятельности.

Для получения прибыли «гринмэйлеры» действуют по двум основным направлениям: понуждение компании-цели выкупить собственные акции либо доли  по более высокой цене или как участники процесса корпоративного захвата, играя вспомогательную роль.

Для осуществления корпоративного шантажа, физическое или юридическое лицо покупает на рынке ценных бумаг или у акционеров компании небольшой пакет акций компании-цели и далее использует такие тактические методы как: подача всевозможных жалоб акционерное общество в контролирующие и правоохранительные органы; предъявление судебных исков использую любые поводы, часто даже являющиеся надуманными; заявление ходатайств о принятии обеспечительных мер ареста активов общества; подача огромного количества запросов о получении информации и документов от акционерного общества и т.д.

Характерной чертой тактики «гринмэйлеров» является формальное соответствие действующему законодательству их действий по реализации корпоративного шантажа.

Их действия направлены якобы лишь на защиту и реализацию прав и законных интересов миноритарных акционеров компании-цели. Но по своей сути, они носят характер заранее спланированных акций, направленных на получение необоснованно высокого вознаграждения посредством злоупотребления своими корпоративными правами.

Изучив правовую сущность явления «корпоративный шантаж», мы считаем необходимым охарактеризовать основные направления и способы противодействия корпоративному шантажу, которые предпринимаются государством и самими корпорациями.

Одним из важнейших способов противодействия корпоративному шантажу является совершенствование законодательства в сфере корпоративного управления.

Можно отметить ряд изменений в законодательстве, принятых в 2009-2011 годах и направленных на установление баланса между мерами защиты прав акционерных обществ и их акционеров. В частности, Федеральный закон от 19.07.2009 №205 ФЗ внес изменения как в Федеральный закон «Об акционерных обществах», так и в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации.

Стоит отметить то, что признание недействительным решения общего собрания либо совета директоров об одобрении сделки автоматически не влечет признания одобренной сделки недействительной.

Последствия недействительности решений общего собрания акционеров (участников) и совета директоров общества определены в п. 9 ст. 49 и п. 7 ст. 68 Закона об АО, п. 5 ст. 43 Закона об ООО. Недействительность указанных решений влияет на недействительность государственной регистрации изменений, внесенных в сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре юридических лиц, но не влияет на недействительность регистрации выпуска акций АО и иных ценных бумаг общества и сделок (крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность), заключенных во  исполнение таких решений в случае обжалования таких решений отдельно от оспаривания соответствующих сделок общества[109].

Оспаривание сделок может использоваться как метод корпоративного шантажа для причинения акционерному обществу убытков, связанных с несвоевременным исполнением обязательств, так и нанесения вреда деловой репутации общества.

Важной новеллой стал перечень оснований, при наличии любого из которых суд отказывает в удовлетворении исков об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность.

Согласно  ст. 79 и ст. 86 ФЗ   «Об акционерных обществах» суд может  отказать в удовлетворении требований о признании сделки недействительной при наличии одного из указанных в законе обстоятельств. Например, голосование акционера, обратившегося с иском о признании крупной сделки или сделки в совершении которой имелась заинтересованность, не могло повлиять на результаты голосования или не доказано, что совершение данной сделки повлекло или может повлечь за собой причинение убытков обществу или акционеру, обратившемуся с иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них.

В качестве примера применения данных статей Федерального закона «Об акционерных обществах» можно привести следующие судебные акты.

Так в Постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 25 октября 2010 по делу N А70-14106/2009 суд кассационной инстанции отказал акционеру в удовлетворении иска о признании недействительным договора поручительства, заключенного обществом, согласившись с выводами судов нижестоящих инстанций о том, что указанный договор отвечает признакам сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, и об отсутствии доказательств одобрения оспариваемой сделки советом директоров или общим собранием акционеров. Вместе с тем суд, правильно применив к спорным правоотношениям нормы статьи 84 Федерального закона «Об акционерных обществах», указал, что истец также является лицом, заинтересованным в совершении сделки, следовательно, не имел права участвовать в принятии решения об одобрении указанной сделки и влиять на результаты голосования по этому вопросу.

В Постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 24 июня 2010 по делу N А82-602/2009-2 По делу о признании недействительным договора ипотеки, суд указал, что  согласно последнему абзацу пункта 1 статьи 84 Федерального Закона «Об акционерных обществах» суд отказывает в удовлетворении требований о признании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением предусмотренных Законом требований к ней, недействительной, если при рассмотрении дела в суде доказано, что другая сторона по данной сделке не знала и не должна была знать о ее совершении с нарушением предусмотренных Законом требований к ней.

Также в соответствии с Постановлением Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 № 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью»[110], С учетом направленности норм о сделках с заинтересованностью на защиту интересов акционеров бремя доказывания того, что другая сторона в двусторонней сделке или выгодоприобретатель по односторонней сделке не знали и не должны были знать о наличии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совершения, возлагается на указанных лиц.

При рассмотрении дел связанных со сделками с заинтересованностью учитывается, что на истца возлагается бремя доказывания того, каким образом оспариваемая сделка нарушает его права и законные интересы. При установлении арбитражным судом убыточности сделки для акционерного общества следует исходить из того, что права и законные интересы истца нарушены, если не будет доказано иное.

Таким образом, на истца возложено значительное бремя доказывания, что существенно снизило привлекательность данного способа корпоративного шантажа. Более того, у общества появились четкие и эффективные способы противодействия корпоративному шантажисту, например, при помощи последующего надлежащего одобрения сделки.

Также необходимо проанализировать положения статьи 55 Федерального закона «Об акционерных обществах», нормы которой регулируют порядок созыва внеочередных общих собраний акционеров.

Ранее, если совет директоров общества не созывал общее собрание по требованию акционеров, такое право предоставлялось акционерам. Это право длительное время успешно использовалось корпоративными шантажистами.

Теперь в случае отказа совета директоров акционер обращается в суд, который контролирует процедуру созыва общего собрания. При этом суд может возложить его проведение как на истца, так и на определенный орган управления общества (кроме совета директоров).

Практическое значение этих изменений, на наш взгляд, заключается в снижении привлекательности данного метода корпоративного шантажа. Добросовестные акционеры по-прежнему сохраняют за собой право требовать проведения общего собрания акционеров, но теперь уже в судебном порядке, при этом обеспечивается информационная прозрачность и доступность процедуры созыва общего собрания акционеров.

На практике корпоративные шантажисты зачастую подают заведомо безнадежные иски с единственной целью – с помощью обеспечительных мер затруднить деятельность общества, тем самым причинив ему убытки, которые в ряде случаев могут оказаться достаточно существенным. В свете данной проблемы Арбитражный процессуальный кодекс РФ дополнен новым подходом к применению обеспечительных мер в рамках дел по корпоративным спорам.

Устанавливается запрет на введение мер по обеспечению иска, которые приводят к фактической невозможности или существенному затруднению осуществления хозяйственной деятельности общества или нарушению законодательства. Кроме того, из норм главы 28.1 АПК РФ следует, что суды должны проявлять повышенную осмотрительность при введении мер по обеспечению иска в корпоративных спорах, что должно привести к уменьшению подачи подобных исков исключительно в целях блокирования деятельности юридического лица и оказания на него давления. Разумеется, указанные положения Арбитражного процессуального кодекса РФ лишь создают некие общие критерии, в рамках которых судам предстоит оценить соразмерность и обоснованность обеспечительных мер в каждом конкретном случае. Тем не менее, такой подход представляется оправданным, а главное – он дает возможность обществу в более полной степени защитить свои интересы, не дожидаясь применения обеспечительных мер и наступления неблагоприятных последствий для общества.

С нашей точки зрения, проанализированные изменения законодательства в определенной степени затрудняют деятельность корпоративных шантажистов, но в то же время не создают для акционеров неоправданных препятствий для добросовестной реализации своих прав и защиты законных интересов.

Огромное значение для успешного противодействия корпоративным шантажистам будет иметь правоприменительная практика, формируемая на основе указанных новелл законодательства. Ведь само по себе изменение законодательства – это лишь один из шагов на пути поиска баланса интересов акционерного общества и мажоритарных акционеров с одной стороны и миноритарных акционеров с другой.

Не следует забывать и об универсальных превентивных мерах, которые может предпринять само акционерное общество. В частности, это минимизация числа миноритарных акционеров, ведение реестра акционеров независимым реестродержателем и регулярный контроль за изменениями, вносящимися в реестр акционеров и разумное формирование органов управления обществом.

Также необходимым условием эффективного противодействия действиям «гринмэйлеров» является максимальное соблюдение норм корпоративного законодательства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной магистерской диссертации нами была рассмотрены актуальные в настоящее время в России проблемы рейдерства и корпоративного шантажа.

Проведенное исследование позволяет сделать некоторые теоретические обобщения и сформулировать основные выводы.

В настоящее время среди исследователей рейдерства нет единообразия в понимании данного правового явления, выработаны различные определения рейдерства, которые противоречат друг другу. Причинами данной ситуации, по нашему мнению, являются многоаспектность самого рейдерства, его национальные особенности, которые отличают его в разных странах и правопорядках, а также различные субъективные оценки экспертов, одни их которых считают рейдерство противоправным явлением, наносящим ущерб правоотношениям и экономике, другие же специалисты оправдывают существование данного явления с позиции «очищения» экономики от «слабых», неконкурентоспособных компаний.

Имея в виду данные трудности, мы рассмотрели различные подходы к определению явления рейдерства и выявили характерные для них достоинства и недостатки. После чего, опираясь на проведенный анализ нами было сформулировано определение рейдерства и выделены основные характеристики, составляющие сущность данного явления.

Рейдерство — действия, направленные на приобретение и установление контроля над компанией помимо воли собственника или членов органов управления (менеджмента), осуществляемые с помощью совокупности различных правовых, экономических и других методов, которые могут быть как законными, так и незаконными.

Цель рейдерства состоит в получении контроля над предприятием или над его собственностью, приобретение компании происходит против воли менеджмента или руководства предприятия, активы компании-цели приобретаются за сумму, меньшую, чем их реальная стоимость, рейдерский захват осуществляется с помощью совокупности различных правовых, экономических, и других методов, которые могут быть как законными, так и незаконными.

Также в ходе исследования  мы пришли к выводу, что в зарубежных правопорядках термин «рейдерство» используют относительно недружественных поглощений предприятий, которые осуществляются в рамках закона.

В результате проведенного анализа нами было выявлено, что мировой финансово-экономический кризис в России оказал сильное влияние на различные стороны рейдерства.

Вследствие кризиса подверглись изменению также и преобладающие в использовании методы и схемы рейдеров. К получившим распространение в настоящее время в российском рейдерстве моделям можно отнести следующие: информационный рейд, кредитный рейд и рейд через дебиторскую задолженность.

В настоящее время в России уже в течение нескольких лет органами власти реализуется активная государственная политика по регулированию рейдерского поведения и его последствий.

Одно из направлений правового контроля рейдерства направлено на ликвидацию несовершенства российского законодательства, которое является одной из причин высокой сложности осуществления контроля рейдерства в России.

Противодействие рейдерству является одним из основных направлений в системе государственных антикоррупционных мер.

Кроме государственной политики противодействия рейдерству, в самой компании должны применять методы превентивной защиты от недружественных поглощении — это создание системы защиты корпоративной структуры и проведение постоянного наблюдения текущей ситуации на рынке.

В Главе 3 данной работы, нами была исследована сущность такого правого явления, как корпоративный шантаж, выявлены его главные признаки и характеристики, определены основные направления противодействия.

Было дано следующее определение корпоративного шантажа — это действия акционера в форме злоупотребления своими корпоративными правами, направленные на затруднение деятельности акционерного общества с целью продажи имеющихся у него акций по завышенной цене или получения иных материальных выгод.

В результате проведения исследования мы пришли к выводу, что огромное значение для успешного противодействия корпоративны шантажистам имеет правоприменительная практика, формируемая на основе реформирования корпоративного законодательства. Ведь само по себе изменение законодательства – это лишь один из шагов на пути поиска баланса интересов акционерного общества и мажоритарных акционеров с одной стороны и миноритарных акционеров с другой.

Также было определено, что в процессе противодействия действиям корпоративных шантажистов не следует забывать и об универсальных превентивных мерах, которые может предпринять само акционерное общество. В частности, это минимизация числа миноритарных акционеров, ведение реестра акционеров независимым реестродержателем и регулярный контроль за изменениями, вносящимися в реестр акционеров и разумное формирование органов управления обществом.

Исходя их проведенного исследования, можно сделать вывод, что существующие проблемы и тенденции в противодействии рейдерству и корпоративному шантажу находятся на стадии развития и дальнейшего совершенствования.

БИБЛИОГРАФИЯ

Нормативно-правовые акты

 

1. Конституция Российской Федерации, принята всенародным голосованием 12 декабря1993 г. // СЗ РФ. 2009. №4. Ст.445
2. Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994г. №1-ФКЗ «О конституционном суде Российской Федерации» // СЗ РФ. 1994. №13. Ст. 1447
3. Федеральный конституционный закон от 28 апреля 1995г. №1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1995. №18. Ст.1589
4. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002г. №95-ФЗ // СЗ РФ. 2002. №30. Ст. 3012
5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994г. №51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. №32. Ст. 3301
6. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 ноября 1996г. // СЗ РФ. 1996. №5. Ст. 410
7. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июля 1996г. // СЗ РФ. 1996. №25. Ст. 2954
8.  Федеральный закон от 26 декабря 1995г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» // СЗ РФ.1996.№1.Ст. 1
9.  Федеральный закон от 12 января 1996г. №7-ФЗ «О некоммерческих организациях» // СЗ РФ. 1996. №3. Ст. 145

10. Федеральный закон от 26.07.2006г. № 135-Ф3 «О защите конкуренции» // СЗ РФ.2006. 31 (1ч.). Ст.3434

1. 11.  Федеральный закон от 22 апреля 1996г. № 39-Ф3 «О рынке ценных бумаг» // СЗ РФ. 1996. № 17. Ст. 1918
2. 12.  Федеральный закон от 26 октября 2002г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // СЗ РФ.2002.№ 43. Ст. 4190
3. 13.  Федеральный закон от 29 июля 2004г. № 98-ФЗ «О коммерческой тайне» // СЗ РФ. 2004. № 32. Ст. 3283
4. 14.  Федеральный закон от 05 января 2006г. № 7-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации»// СЗ РФ. 2006.№ 2. Ст. 172
5. 15.  Федеральный закон от 05 января 2006г. № 7-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации»// СЗ РФ. 2006.№ 2. Ст. 172

16. Федеральный закон от 19 июля 2009г. № 205-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2009. № 29. Ст. 3642

1. 17.  Федеральный закон от 24 июля 2002г. №102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» // СЗ РФ.2002. № 30. Ст. 3019

18. Федеральный закон от 05 марта 1999г. №46-ФЗ «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг» // СЗ РФ.1999. № 10. Ст. 1163

1. 19.  Федеральный закон от 27 июля 2010г. №193-Ф3 «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» // СЗ РФ. 2010. № 31. Ст. 4162
2. 20.  Указ Президента РФ от 13 апреля 2010 №460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010 — 2011 годы» // СЗ РФ. 2010. №16. Ст. 1875
3. 21.  Указ Президента РФ от 12 мая 2009г. №537 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 2009. №20. Ст.2444
4. 22.   Указ Президента РФ от 19 мая 2008г. №815  «О мерах по противодействию коррупции» // СЗ РФ. 2008. №21. Ст. 2429
5. 23.  Указ Президента РФ от 16 сентября 1997г. № 1034 «Об обеспечении прав инвесторов и акционеров на ценные бумаги в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1997. №39. Ст. 4356
6. 24.  Распоряжение Правительства РФ от 17 ноября 2008г. № 1662-р «О Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» // СЗ РФ. 2008. № 47. Ст.5489
7. 25.  Распоряжение Правительства РФ от 29 декабря 2008 № 2043-р «Об утверждении Стратегии развития финансового рынка Российской Федерации на период до 2020 года» // СЗ РФ. 2009. № 3. Ст. 423
8. 26.  Распоряжение ФКЦБ РФ «О рекомендации к применению Кодекса корпоративного поведения» (вместе с Кодексом корпоративного поведения) от 04 апреля2002г. № 421/р  // Вестник ФКЦБ России. 2002. № 4
9. 27.  Постановление ФКЦБ РФ от 31 мая 2002г. № 17/пс «Об утверждении Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров» // Российская газета.2002. № 130. 2002
10. 28.  Постановление ФКЦБ РФ от 16 июля 2003г. № 03-33/пс «Об утверждении Положения о порядке и сроках хранения документов акционерных обществ» // Российская газета. 2003. № 168

29. Постановление ФКЦБ РФ от 16 октября 1997 № 36 «Об утверждении Положения о депозитарной деятельности в Российской Федерации, установлении порядка введения его в действие и области применения» // Вестник ФКЦБ России» .1997. №8

1. 30.  Приказ ФСФР РФ от 10 октября 2006 № 06-117/пз-н «Об утверждении Положения о раскрытии информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг»//Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2007. №4.
2. 31.  Положение о Комиссии по мониторингу и противодействию недружественным поглощениям предприятий при Комитете ТПП России по безопасности предпринимательской деятельности. URL: http://  www.tpprf.ru/common/upload/files/2006042711120887.doc

Акты судебной практики

 

1. Постановление Конституционного Суда РФ от 28.01.2010 № 2-П «По делу о проверке конституционности положений абзаца второго пункта 3 и пункта 4 статьи 44 Федерального закона «Об акционерных обществах» в связи с жалобами открытых акционерных обществ «Газпром», «Газпром нефть», «Оренбургнефть» и Акционерного коммерческого Сберегательного банка Российской Федерации (ОАО)» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2010. №3
2. Определение Конституционного Суда РФ от 18 января 2011 № 8-О-П «По жалобе открытого акционерного общества «Нефтяная компания «Роснефть» на нарушение конституционных прав и свобод положением абзаца первого пункта 1 статьи 91 Федерального закона «Об акционерных обществах» // СЗ РФ.2011. № 8. Ст. 1202
3. Определение Конституционного Суда РФ от 03 июля 2007 № 681-0- П «По жалобам граждан Ю.Ю. Колодкина и Ю.Н. Шадеева на нарушение их конституционных прав положениями статьи 84.8 Федерального закона «Об акционерных обществах» во взаимосвязи с частью 5 статьи 7 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. № 6
4. Определение Конституционного Суда РФ от 03 июля 2007 № 714-0- П «По жалобе гражданина Петрова Александра Федоровича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 84.8 Федерального закона «Об акционерных обществах» // Документ официально не опубликован / СПС «КонсультантПлюс»
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского Кодекса РФ» от 01 июля1996 г. № 6/8 // Вестник ВАС РФ. 1996. №9
6. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ «О практике рассмотрения арбитражными судами заявлений о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общие собрания акционеров» от 09 июля2003 г. № 11 // Вестник ВАС РФ. 2003.№ 9
7. Постановление Пленума ВАС РФ «О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество» от 12  октября 2006 № 54 // Вестник ВАС РФ. 2006.№11
8. Постановление Пленума ВАС РФ от 18 ноября2003 г. № 19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах» // Вестник ВАС РФ. 2004. № 1
9. Постановление Пленума ВАС РФ «О применении арбитражными судами обеспечительных мер» от 12 октября 2006 № 55 // Вестник ВАС РФ. 2006. №12

10. Постановление Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 года № 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью»// Вестник ВАС РФ. 2007.№8

11. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 18 января 2011 № 144 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров о предоставлении информации участникам хозяйственных обществ» // Вестник ВАС РФ.2011. № 3

1. 12.  Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 31 января2011 г. Дело № КГ-А41/16824-10
2. 13.  Постановление Федерального арбитражного суда  Уральского округа от 18.03.2010. Дело № Ф09-1680/10-С4
3. 14.  Постановление Федерального арбитражного суда  Западно — Сибирского округа от 25.10.2010 по делу № А70-14106/2009
4. 15.  Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 24.06.2010 по делу N А82-602/2009-2

Литература

 

1. Анисимов С.Н. Рейдерство в России: особенности национального захвата. СПб.: Невский проспект, 2007. — 217 с.
2. Арутюнова К.Г. Способы защиты от «недружественных поглощений» в гражданском праве России и Соединенных Штатов Америки: диссертация кандидата юридических наук: 12.00.03. М. 2010. – 222 с.
3. Астахов П.А. Противодействие рейдерским захватам. М., 2008. — 240 с.
4. Байкова Ю.Э. Рейдерство как девиантная форма социально-экономического поведения: диссертация кандидата социологических наук: 22.00.03, М. 2011. 152 с.
5. Богатиков А., Грачев В. Оценка рейд-пригодности бизнеса // Слияния и поглощения.2009.№11. — С.68-75
6.  Борисов Ю.Д. Рейдерские захваты. Узаконенный разбой. — СПб.: Изд-во «Питер», 2008. — 224 с.
7.  Васильева Н.Д., Перегудов И.В., Тай Ю.В. Нарушение корпоративных процедур как основание наступления ответственности акционерного общества и мажоритарного акционера// Корпоративный юрист. 2008. №11
8. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник. М., 2009. — 607 с.
9. Внедрение в Гражданский кодекс понятия «обход закона» не пойдет праву на пользу // URL: http://www.rg.ru/2011/04/12/muranov.html
10. 10.  Габов А.В. Проблемы виндикации ценных бумаг // Вестник гражданского права. 2011. №1. — С.199-206
11. 11.  Габов А.В., Молотников А.Е. Рейдерство как правовое явление // Законодательство. 2009. №7. — С. 80-87
12. 12.  Габов А.В, Молотников А.Е.. Корпоративный шантаж как правовое явление. Журнал российского права. 2008. №6. — С. 48-63
13. 13.  Генкин А. Захват. Корпоративные шахматы. Игра на выживание. М.: Альпина Бизнес Букс, 2007. — 256 с.
14. 14.  Григорьева Т.А., Шмагин А.Н. Корпоративные споры и защита корпоративных прав// Цивилист, 2010. №4. — С.87-89
15. 15.  Гущин, Ю.О.Порошкина, Е.Б.Сердюк. Корпоративное право: учебник для юридических вузов, М.: Эксмо, 2006. — 640 с.
16. 16.  Добровольский В.И. Применение корпоративного права: практическое руководство для корпоративного юриста. М., 2008. — 375 с.
17. 17.  Захват предприятий и защита от захвата /  Под ред. В.В. Григорьева. М.: Дело, 2007. — 560 с.
18. 18.  Ионцев М.Г. Корпоративные захваты: слияния, поглощения, гринмейл. М., 2006. — 272 с.
19. 19.  Кашанина Т.В. Корпоративное право: учебное пособие. М.: Юрайт-Издат, 2010. — 899 с.
20. 20.  Кирилловых А.А. Корпоративное право: курс лекций. М.: Юстицинформ, 2009. — 192 с.
21. 21.  Козлова Н.В. Понятие и сущность юридического лица. Очерк истории и теории. М.: Статут, 2003. — 318 с.
22. 22.  Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005. — 220 с.
23. 23.  Козлова Н. Гражданско-правовой статус органов юридического лица // Хозяйство   и право. 2004. N 8. — С. 44-62
24. 24.  Концепция развития законодательства о юридических лицах. URL: http//www.priwlaw. ru
25. 25.  Корпоративные конфликты: причины их возникновения и способы преодоления; под ред. А. С. Семенова и Ю. С. Сизова. — Изд. 2-е, стер. — М., 2006. — 304 с.
26. 26.  Корпоративное право: учебный курс: учебник/ отв. ред. И.С. Шиткина. М.: КНОРУС, 2011. — 1120 с.
27. 27.  Кричевский H.A., Кирюшкин P.A. Риск рейдерства: сущность, оценка, управление. — М.: Маркетинг, 2007. — 143 с.
28. 28.  Лобская А. Кому война — кому мать родна//Слияния и поглощения.2009. №1-2. — С.24-31
29. 29.  Ломакин Д.В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М.: Статут, 2008. — 512 с.
30. 30.  Ломакин Д.В. Очерки теории акционерного права и практики применения акционерного законодательства. М., 2005. — 219 с.
31. 31.  Ломакин Д.В. Договоры об осуществлении прав участников хозяйственных обществ как новелла корпоративного законодательства // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. № 8. — С. 6-26.
32. 32.  Макарова О.А. Корпоративное право: учебник. М.: Волтерс Клувер, 2005. — 432 с.
33. 33.  Малиновский А.А. Злоупотребление правом. М.,2002. — 122 с.
34. 34.  Молотников А.Е. Особенности современных корпоративных конфликтов: причины возникновения и способы разрешения // Слияния и поглощения. 2008. №5
35. 35.  Молотников А.Е. Ответственность в акционерных обществах. Монография. М., 2006. — 240 с.
36. 36.   Молотников А.Е., Шиткина И.С. Корпоративное право: к вопросу об истинности субъективных суждений и ложности научных концепций // Хозяйство и право. 2009. № 12. — С. 36-47.
37. 37.   Нам К.В. Обжалование акционером решений органов управления акционерного общества (некоторые проблемы в теории и практике)//Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сборник статей. М., 2006. — 232 c.
38. 38.  Никологорская Е.И. Урегулирование корпоративных конфликтов в акционерных правоотношениях // Законы России. 2007. №7
39. 39.  Нобатова М. Эволюция корпоративного рейдерства в России // Слияния и поглощения. 2007.№11. — С. 64-70
40. 40.  Осиновский А.Д.Акционер против акционерного общества. — 2. изд., пересмотр. и доп. СПб.: Изд-во ДНК, 2006. — 384 с.
41. 41.  Осипенко О. Современный корпоративный конфликт (природа, границы, разновидности, способы регу­лирования) // Вопросы экономики. 2003. №10.  -С.50-66
42. 42.  Осипенко О.В. Конфликты в деятельности органов управления акционерных компаний. М.: Статут, 2007. — 621 с.
43. 43.  Осипенко О.В. Институт медиации как инструмент обеспечения эффективности исполнения акционерного соглашения // Акционерное общество: вопросы корпоративного управления. 2010. № 3(70). — С. 59-65.
44. 44.  Марченко М.Н. Теория государства и права: учебник. – 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект,2011. — 652 с.
45. 45.  Пахомова Н.Н. Социальное значение корпораций// Законодательство.2004. №11. — С. 71-74
46. 46.  Петухов В.Н. Некоторые вопросы административно-финансового регулирования организации и деятельности корпораций в России // Право и экономика. 2000. № 4. — С. 7-13
47. 47.  Прожерина А.Н. Криминологическое изучение и предупреждение преступлений, связанных с противоправным поглощением юридических лиц (рейдерством): диссертация кандидата юридических наук: 12.00.08, М. 2010. 207 с.
48. 48.  Путеводитель по корпоративным спорам. Реестр акционеров общества. 2011 // СПС «КонсультантПлюс»
49. 49.  Рой Л.В. История слияний и поглощений американских компаний // США — Канада: экономика, политика, культура.2006. № 2
50. 50.  Рожкова М.А. Средства и способы правовой защиты сторон коммерческого спора. М.: Волтерс Клувер, 2006. — 416 с.
51. 51.  Рожкова М.А. Корпоративные отношения и возникающие из них споры // Вестник ВАС РФ. 2005. N 9. — С. 136-148
52. 52.  Савуляк Э. В кризис рейдеры чаще всего нападают на банки // Слияния и поглощения. 2009. №3. — С.74-75
53. 53.  Согрина Н.С. Особенности недружественных поглощений (рейдерства) в странах с трансформируемой экономикой: диссертация кандидата экономических наук: 08.00.01. Челябинск, 2010. — 188 с.
54. 54.  Степанов Д. Ключевые новеллы антирейдерского закона // Корпоративный юрист. 2009. №12. — С. 55-59
55. 55.  Степанов П.В. Корпоративные отношения в коммерческих организациях, как составная часть предмета гражданского права: диссертация кандидата юридических наук: 12.00.03. М.,1999. 177 с.
56. 56.  Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях: Классика российской цивилистики. М., 2000. — 411 с.
57. 57.  Тарханова З.Э. Функционирование института рейдерства в РФ: диссертация кандидата экономических наук: 08.00.01. — Владикавказ, 2008. 221 с.
58. 58.  Текаев Х.А. Злоупотребление правом//Проблемы реализации права: Межвуз. сб. научн. работ. 2004. — 154 с.
59. 59.   Фаенсон М.И., Пиманова A.A. Рейдерство (недружественный захват предприятий): практика современной России. М.: Альфа-Пресс, 2007. — 117 с.
60. 60.  Филиппова С.Ю. Обжалование решений общего собрания акционерного общества: проблемы и перспективы правового регулирования// Российский судья. 2006. №5
61. 61.  Филиппова С.Ю. К вопросу о понятии корпоративного конфликта // Российская юстиция, 2009, № 12. — С. 31 – 35
62. 62.  Шимбарева Е.В. Корпоративные конфликты и контроль: гражданско-правовой аспект: диссертация кандидата юридических наук: 12.00.03. Ростов-на-Дону, 2010. 213 с.
63. 63.  Шиткина И.С. Холдинги: правовое регулирование и корпоративное

управление: Научно-практическое издание. М.: Волтерс Клувер, 2006. — 648 с.

1. 64.  Юридическая конфликтология /  Под ред. В.Н. Кудрявцева. М.: Ин-т гос-ва и права РАН, 1995. — 316 с.

---