Формы акционерных компаний. Акционерные корпорации. Акционерные товарищества. Акционерные компании. Теория. Русское законодательство и русский проект.
Задача предстоящей реформы
Акционерные компании различны не только по цели, определяющей их юридическое, общественно-хозяйственное и государственное значение, но и по форме, более или менее отличающей их от обществ в полном значении слова и приближающей их к другим двум категориям соединства, т. е. к корпорациям (учреждениям) и к товариществам. Формы эти следующие: собственно акционерные компании, акционерные корпорации и акционерные товарищества. Термины эти или совершенно новы, или новы по содержанию, которое мы связываем с ними. Первый термин общеупотребителен, но без прибавления слова «собственно», причем термином этим определяются все вообще акционерные компании, называемые также акционерными обществами; второй термин вовсе не известен ни теории, ни практике; третьим термином, подобно первому, определяются также все акционерные компании, т. е. оба этих термина употребляются как синонимы рядом с термином «товарищество по участкам». Такая путаница в терминологии, разумеется, не осталась без влияния на теорию и законодательство (ср. 245 — 281; 356 — 265; 355 — 11 до 16).
Различие акционерных компаний по форме совпадает отчасти с вышеуказанным различием их по цели, причем культурные цели соответствуют акционерным корпорациям и собственно акционерным компаниям, культурно-хозяйственные — собственно акционерным компаниям и акционерным корпорациям, хозяйственные же — акционерным товариществам и собственно акционерным компаниям (см. введение).
Акционерными корпорациями или акционерными учреждениями, называемыми иногда привилегированными или гарантированными акционерными компаниями, мы называем те акционерные компании, которые по характеру и значению преследуемой ими задачи настолько отличны от всех остальных акционерных компаний и настолько проникнуты элементами органов управления, что отличие это выражается не только во внутреннем содержании их, но влияет и на форму. Практика представляет чрезвычайное развитие этой формы в применении к целой массе предприятий, имеющих общественно-государственное значение, как, например, железные дороги, телеграфы, музеи, театры, выставки, больницы, воды, даже университеты и т. п. Но законодательство и теория как бы игнорировали совершенно эту форму, хотя, не будучи в состоянии отнестись совершенно безучастно к требованиям практической жизни, они наводняли кодексы, частные уставы, исследования и монографии целой массой исключений, которые были результатом особого характера этой формы акционерных компаний. В этом случае говорилось обыкновенно, с одной стороны, об особых правах или обязанностях этих компаний, с другой же стороны — об особых полицейских мерах в отношении к ним в виде, например, усиленного правительственного надзора, более строгой отчетности и т. п.; иногда говорилось даже об участии правительства в управлении компанией, об особом подчинении компании какому-нибудь министерству и т. п. Но весь этот ряд исключительных постановлений не представляет нигде стройного целого, и на практике, имея характер чего-то случайного и произвольного, сплошь и рядом ведет к тому, что акционерные компании, не имеющие ровно ничего общего с акционерными корпорациями, получают возможность включать в свои уставы постановления, свойственные только последним, вследствие чего нередко порождаются монопольные, привилегированные и т. п. акционерные компании в таких областях акционерной деятельности, которые должны были бы быть предоставлены свободной конкуренции. Равно как нередко правительства при существовании концессионной системы обусловливают возникновение и жизнь акционерных компаний такими требованиями и условиями, которые могли бы быть уместны только в отношении к акционерным корпорациям. История акционерного дела испещрена подобными фактами, практическое значение которых выражается в анормальном развитии некоторых отраслей промышленности, в стеснении инициативы частных лиц, в подчинении общего интереса частному, в самовластии одних и в бессилии других, в крайнем развитии правительственной опеки рядом с беззащитностью акционеров и т. п. (ср. 145 — 31).
Все эти факты не могли бы иметь места, если бы законодательство, соглашаясь с требованиями жизни и с явлениями действительности, выделило как особую форму те акционерные компании, в основании которых положены предприятия, имеющие общественно-государственное значение, причем форма эта соответствовала бы значению этих компаний как органов управления и заключала бы в себе черты учреждений, вмещающих в себе правительственные и общественные элементы. Все ныне существующие так называемые привилегированные или гарантированные акционерные компании по исключении из числа их тех компаний, цели которых не имеют никакого общественно-государственного значения, и после некоторых дополнений и изменений в частностях, — все они составили бы ту форму акционерных компаний, которую мы называем акционерной корпорацией или акционерным учреждением.
Если все законодательства и все исследователи нашли возможным и целесообразным выделить из акционерных компаний как особую форму коммандиты на акциях, называемые нами акционерными товариществами, потому только, что в основании их положена неограниченная имущественная ответственность товарищей рядом с ограниченной ответственностью акционеров, то тем более возможным и целесообразным является выделение из акционерных компаний, также как особой формы, акционерных корпораций или учреждений, в основании которых положены особые способы образования капитала, особые права и обязанности, особые отношения к обществу и к государству, особое управление, словом — в основании которых, при сохранении акционерного начала, не одна черта, как мы видим это в коммандитах на акциях, а целая масса особенных черт отличает их от акционерных компаний и приближает их к корпорациям или учреждениям.
В историческом развитии акционерного законодательства и в теории заметны только слабые попытки к этому выделению, как, например, в прусском законе 3 ноября 1838 г. об акционерных железнодорожных компаниях, в английском законе о compagnies for executing parliamentary work (152 — VI) и т. п., в выделении Штейном из общей массы акционерных компаний так называемых им Verwaltungsaktienvereine (369 — 135, 135), Пахманом — государственно-хозяйственных акционерных компаний (305 — 75), Тернером — концессионных акционерных компаний (411 — 110 до 121) и т. п. Все это только попытки руководящей нити, но когда попытки заменены будут принципиальным признанием факта и санкцией его в общем, а не в частностях, тогда выяснится со всей очевидностью, с одной стороны, ошибочность воззрения тех, которые утверждают, что деятельность всех акционерных компаний вращается исключительно в области монополий и привилегий, с другой стороны, общественно-государс-твенное значение целой категории акционерных компаний, долженствующих как по форме, так и по внутреннему содержанию своему получить название не акционерных компаний, а акционерных корпораций или учреждений. Выделяя акционерные корпорации как особую форму, содержание права, определяющего эту форму, логически выяснится само собой и укажет на те специальные нормы, которые потребует эта форма, причем нормы эти, разумеется, будут касаться в особенности определения области предприятий, которым свойственна эта форма, затем способов образования капитала, управления, отчетности, особых прав и обязанностей и особого отношения к обществу и к государству. В историческом развитии акционерного дела акционерные корпорации предшествовали акционерным компания (см. введение).
Подобно тому, как акционерные корпорации составляют как бы переходную ступень от акционерных компаний к корпорациям, так и акционерные товарищества, называемые иначе коммандитами на акциях, составляют переходную ступень от акционерных компаний к товариществам. Подобно тому, как акционерные корпорации вызваны необходимостью и пользой привлечения акционерных компаний к управлению, так и акционерные товарищества обязаны своим происхождением необходимости усиления начала имущественной ответственности в акционерных компаниях в видах содействия соединению предприимчивости с капиталами, с одной стороны, и защиты от опасности чрезмерного риска — с другой (131 — 9, 10; 26 — 4, 28; 268 — 168; 429 — 51 и др.).
Существенное отличие акционерных товариществ от собственно акционерных компаний заключается в том, что в первых распорядители, называемые комплементарами или инститорами, как полные товарищи несут неограниченную имущественную ответственность, тогда как вкладчики, называемые коммандитистами или депонентами, как акционеры отвечают только акционерным капиталом (ср. 24, 179, 180; 114 — 347 и др.). Таким образом, эта форма акционерных компаний служит к усилению материального и нравственного обеспечения успешного хода предприятий, требующих усиленной предприимчивости и связанных с бóльшим риском, так как правление или директоры такой акционерной компании связаны более тесными узами с ходом предприятия, более заинтересованы в успехе его, и вместе с тем их полная имущественная ответственность представляет более надежную гарантию для интересов акционеров и третьих лиц (ср. 53 — 415, 498; 50 — 253, 271, 327; 210 — 323 до 327; 441 — 49; 145 — 31; 445). Troplong говорит: la commandite est une monarchie temperé, la société anonyme est une véritable république élective.
Однако это значение акционерных товариществ парализовано было совершенно теми злоупотреблениями, которые обнаружились в них вследствие недобросовестности учредителей. Учредителями акционерных товариществ делались большей частью биржевые кулаки, рассчитывавшие на возможность, не рискуя ничем, легко нажиться на счет компании, пользуясь той особенностью акционерных товариществ, в силу которой, по общему правилу, учредители не подлежали выбору в директоры со стороны акционеров, а становились во главе управления по самому уставу бессменно и на праве самовластных распорядителей. Они не страшились полной имущественной ответственности и не задумывались рисковать всем своим имуществом, потому что у них или ничего не было в собственном кармане, или же они имели в виду в случае грозящей неудачи утаить капиталы, нажитые акционерными спекуляциями, и даже лично скрыться от взысканий (411 — 33). Кроме того, законодательство, применяя концессионную систему к учреждению акционерных компаний, оставляло учреждение акционерных товариществ свободным, вследствие чего эта форма часто избиралась с исключительной целью обхода закона, хотя бы она вовсе не соответствовала характеру и значению цели, положенной в основании учреждаемого акционерного товарищества (114 — 347; 131 — 14, 58; 49 — 5, 10, 26, 30, 38 — 228; 53 — 421 и др.). Обстоятельство это было причиной тому, что эта форма акционерных компаний приобрела себе гонителей как в науке, так и в законодательстве.
В науке в числе противников акционерных товариществ особенно отличается Штейн оригинальностью оснований, заставляющих его порицать эту форму акционерных компаний. Он говорит, что в основании понятия об обществе (Gesellschaft) лежит промышленный капитал (der gewerbliche Capital), а в основании Verein’а — личный капитал (der persö-nliche Capital); из всего этого вытекает различие между обществами и Verein’нами, выражающееся и в праве, их определяющем (369 — 71). Между тем, продолжает он, в акционерных товариществах (коммандитах на акциях) мы видим соединение промышленного капитала акционеров с личным капиталом товарищей, вследствие чего акционерное товарищество не может быть рассматриваемо ни как общество, ни как Verein, а потому оно есть ein logisches und jristisches Unding (369 — 76). Другие противники этой формы акционерных компаний, подобно Пахману (305), нападают на нее, вооружаясь преимущественно данными практики акционерных товариществ во Франции и в Германии, где форма эта получила чрезмерное и неестественное развитие главнейшим образом по вине законодательства (ср. 53 — 421; 38 — 228); причем порицатели эти утверждают, что полная имущественная ответственность — плохая гарантия против недобросовестности и злоупотреблений (ср. 49 — 26, 30; 411 — 426 — 89; 438; 297 — 74). Тернер, сравнивая акционерные товарищества с товариществами на вере, состоящими из товарищей и вкладчиков, говорит, что товарищества на вере могут существовать только между лицами, доверяющими друг другу, а потому вкладчики на вере должны непременно или лично знать полных товарищей или иметь по крайней мере сведения об их нравственности и степени доверия, которое они заслуживают. Это коренное условие, говорит он, исчезает совершенно при превращении товарищества на вере в акционерное, вследствие чего последнее и является весьма удобной формой для разных обманов и подлогов. При раздроблении вкладов на значительное число паев, при распределении их между весьма многими лицами, акционерами и, наконец, при свободе обращаемости на бирже акций, особенно безымянных, может ли быть речь, говорит Тернер, о каком-либо доверии вкладчиков на вере к постоянным товарищам. Вот почему нельзя не считать акционерной формы товарищества на вере искажением нормального начала. Тут одна категория понятий прикрывается совершенно другой. Тут является акционерная компания, в которой акционеры, дающие всегда главную часть капитала (наоборот тому, что обыкновенно бывает в простом товариществе, где вкладчики доверяют обыкновенно свои средства уже существующему предприятию) и потому представляющие главных хозяев дела, совершенно отстраняются от всякого участия в управлении оных, — ибо по самому существу формы товарищества на вере управители дела должны быть постоянные, несменяемые члены правления, иначе общество перестает быть товариществом на вере (411 — 36, 37). Bédarride утверждает, что акции в акционерных товариществах имеют исключительной целью ажиотаж, причем он цитирует Langloi, который находит, что акции в акционерных товариществах можно уподобить лотерейным билетам (49 — 5, 53).
В законодательстве первое нападение на акционерные товарищества сделано было во Франции в 1938 г., когда правительство, ввиду злоупотреблений, обнаруживающихся в области акционерных товариществ, представило палатам проект закона, запрещавшего с угрозой тяжкого наказания учреждение таких товариществ. Проект этот, однако, не прошел. В Англии, после того как эта форма акционерных компаний не признавалась законодательством, в 1853 г. возбужден был вопрос о введении этой формы, но вопрос этот после тщательного обсуждения в особом комитете разрешен был в отрицательном смысле значительным большинством голосов.
Анализируя все нарекания, делаемые на акционерные товарищества, нельзя не прийти к заключению, что они не отличаются вескостью доводов, а потому и гонение в теории и в законодательстве на эту форму соединства следует признать неосновательным. Чрезмерное ограничение прав акционеров, на которое жалуются противники акционерных товариществ, или абсолютное устранение их от прямого влияния на распоряжение делами компании вполне устранимы правильной организацией общих собраний акционеров, установленными полномочиями, как, например, это сделано в п. 6 ст. 175 и ст. 194 германского закона 1870 г., также в проекте австрийского закона (175 — 96) и отчасти во французском законе 24 ию-ля 1867 г. (513). Затем, странно приписывать неудачу несолидности гарантии, заключающейся в неограниченной имущественной ответственности, солидность которой слишком очевидна, и упускать при этом из виду, что бывшие и существующие злоупотребления, встречающиеся не в одних только акционерных товариществах, обусловливаются преимущественно пробелами в законодательстве вообще и в частности неудовлетворительностью постановлений о преследовании виновных (ср. 429 — 53 до 59). Поэтому следует признать более соответствующими действительности мнения, высказанные Ауербахом (24 — 408 до 416, 179, 130; 26 — 4, 28, 29), Молле (268 — 165 до 201), Fick’ом (131 — 10) и др. (145 — 31; 441 — 49; 50 — 271), усматривающих в этой форме необходимого фактора в области акционерной деятельности. Ауербах говорит: mittelst ihrer, т. е. акционерного товарищества, gesellt sich vielmehr häufug zu anerkennungswerther, wirthdchaftlicher Persönlichkeit, die mit voller Hingebung und Widmung ihrer gewerblicher Tüchtigkeit und vermögensrechtlichen Geltung dem geschäfte vorsteht, der zu dessen schwunghaftem Betriebe nöthige Caputalverein, der durch seine Vermägenskraft und Organisation die Wirksamkeit der Ersteren im allseitigen Interesse vielfach unterstürzt. In ihr paart sich leicht Intelligenz und Sachkenntniss, sowie Fleiss und Umsicht, die schon durch due eigene volle persönliche und vermögensrechtliche Verantlichkeit bedint werden, und das Selbstsowie Pflichtgefähl, das aus dem Bewusstsein entspingt, Chef des Unternehmens zu sein, mit dem zum ausgedehten Betriebe erforderlichen, auf Gewinn oder Verlust mitarbeitenden Capital, welches sein Interesse zu wahren vermag, indem es zugleich die Geschäftsführung überwacht und durch die Controle des Aufsichtraths von Ueberstürzungen abhält. Beudant (53 — 407), являясь защитником акционерных товариществ, видит в них форму соединства «sur la quelle I’ndustrie et le commerce ont vécu perdant des siècles» (cp. 409 — I, 54; 257 — I, 425); определяя характеристические черты акционерного товарищества в словах «la liberté d’action du gérant, la subor-dination des commanditairec», он видит главное достоинство акционерных товариществ в том, что в них «l’élement réel doit être subordonné á l’élément personnel» (53 — 415, 498).
Характеристическая черта в историческом развитии этой формы акционерных компаний заключается в том, что, несмотря на раннее появление акционерных товариществ, предшествовавшее появлению собственно акционерных компаний (см. введение), форма эта признана была очень поздно законодательством. Затем, после признания ее, она поставлена была в неправильное соотношение к акционерным компаниям тем, что для акционерных компаний создана была концессионная система, тогда как к акционерным товариществам она не применялась (ср. 311 — 117 до 125; 38 — 228; 53 — 421). Только во второй половине 19-го столетия, наконец, акционерные товарищества нормированы были законодательством на более разумных началах, причем даже Англия в 1867 г., после упорного преследования этой формы акционерных компаний, признала, как толкует Ауербах (26 — 34, 35), акционерные товарищества.
Требования, которые могут быть предъявлены специальному закону об акционерных товариществах, сводятся главнейшим образом к тому, что необходимо: 1) точное обозначение области применения этой формы акционерных компаний, исходя из того начала, что форма эта свойственна преимущественно тем предприятиям, которые требуют усиленной энергии со стороны управления и сопряжены с бóльшим риском (ср. 268 — 168; 331 — 76, 77; 429 — 56; 145 — 31; 441 — 49; 356 — 267); 2) определить правильное отношение между капиталом комплементаров (товарищей) и коммандитистов (акционеров), и в этом случае может быть принято за правило полное равенство между обоими капиталами, устраняя во всяком случае возможность такой непропорциональности, которая встречается, например, в Берлинском Disconto-Gessellschat или в Нallescher Bank-Verein von Kulisch, Kömpf & Со (см. 534); 3) установить правило о выходе комплементаров из товарищества так, чтобы выход этот не мог повредить интересам коммандитистов и третьих лиц даже и тогда, когда остался бы один только комплементар (ср. 49 — I 194, 196, 260 — п. 65; 428 — п. 139; 512 — § 199); 4) определить право коммандитистов надзирать при помощи выборного из их среды поверочного совета за деятельностью распорядителей (ср. 512 — § 175; § 5, 22 фр. зак. 24 июля 1867 г.; 429 — 54; 26 — 157; 217; 268 — 171, 176; 175 — 96; 513 — § 31, 34); 5) установить целесообразные правила об имущественной и личной ответственности товарищей и поверочного совета (ср. 512 — § 194, 195, 225, 226); 6) определить правила раздела дивиденда между акционерами и товарищами, принимая в соображение, что последние участвуют в предприятии не только денежным капиталом, но и личным трудом, способностями, знанием и несут больший риск, подвергая себя личной и неограниченной имущественной ответственности, но вместе с тем должна быть также устранена возможность преувеличения размеров капитала товарищей, делаемого с целью уменьшить ту долю чистого дохода, которая должна причитаться впоследствии акционерам (ср. 26 — 29, 30; 429 — 51); 7) установить пределы и условия пользования кредитом со стороны акционерных товариществ согласно с особым характером этой формы акционерной компании (ср. с п. 1), и 8) определить такие условия перехода акционерного товарищества в собственно акционерную компанию, чтобы переход этот не мог служить средством для предосудительных целей. Относительно часто возбуждаемого вопроса о полном запрещении акционерным товариществам выпуска акций на предъявителя (см. 101 — II, 82; 53 — 418) ограничимся здесь указанием, что такое стеснение не находит себе оправдания ни в практике акционерных товариществ, ни в особых свойствах этой формы акционерных компаний (см. гл. 14).
В России закон, по-видимому, признает акционерные корпорации или учреждения как форму, отличную от акционерных компаний, хотя вообще законодательству нашему незнаком термин «акционерные корпорации» или «акционерные учреждения». Признание это вытекает из смысла ст. 2141 I ч. X т. Св. Зак., в которой сказано, что при разрешении правительством учреждения акционерных компаний дается или одно простое дозволение составить компанию без присвоения ей каких-либо изъятий из общего порядка, или предоставляются вместе с этим некоторые особые преимущества, или же даруются компании привилегии, причем в ст. 2144 пояснено, что привилегии могут быть даваемы только компаниям первого рода (ср. 510 — 2143), т. е. преследующим общеполезные цели, компаниям же второго рода дается или простое дозволение, или предоставляются какие-либо определенные преимущества, а в ст. 2194 добавлено, что в случае ходатайства учредителей о предоставлении компании особых преимуществ или исключительной привилегии принимается на вид важность предприятия, ожидаемая от него для государства польза и т. п. Постановления эти, разумеется, не отличаются полнотой, а потому они дополнены были в значительной степени частными уставами акционерных компаний, из которых многие приводят к заключению о несомненном развитии в русской акционерной практике формы акционерных корпораций, родоначальником которых можно считать Российско-Американскую компанию.
Акционерные товарищества русским законодательством вовсе не признаются, и термин этот употребляется только для обозначения акционерных компаний; закон допускает только простые коммандиты, а не акционерные. Эта форма акционерных компаний отвергнута и в новом проекте закона об акционерных компаниях, причем в объяснительной записке к проекту решение это мотивировано «многочисленными неудачами, сопряженными с возмутительными процессами, вконец дискредитировавшими эту форму акционерной компании даже во Франции, где она наиболее развилась»; неудачи же эти, по мнению составителей объяснительной записки, порождены были чрезмерным ограничением прав акционеров или, лучше сказать, их абсолютным устранением от прямого влияния на распоряжение делами компании, поведшему к предоставлению этих дел на полный произвол учредителей, вследствие чего акционерные товарищества обратились в орудие самых опасных и предосудительных спекуляций. Кроме того, в объяснительной записке утверждается, что полная гражданская ответственность товарищей не может служить надежным ручательством за добросовестность управления и серьезной гарантией для интересов участников и публики. Не говоря о возможных и столь легких злоупотреблениях, «в предприятии, занимающем значительные капиталы, эта гарантия, будь она даже солидная, имеет для кредиторов компании значение обыкновенно самое ничтожное». Этот ряд доводов составителей объяснительной записки обстоятельно разобран Вреденом (429 — 53 до 59), а мы можем только повторить вышесказанное нами относительно неосновательности этих доводов, прибавив еще здесь, что терминология, которой держится комиссия, составлявшая проект, крайне сбивчива вследствие употребления как синонимов терминов «товарищество и компания», «товарищество на акциях и коммандитная компания или просто коммандита», — слова эти никоим образом не могут быть отождествляемы без ущерба точности терминологии.
На задачи предстоящей реформы акционерного законодательства в отношении к вопросу о формах акционерных компаний, их правах и обязанностях мы указали уже выше в этой главе.
О форме акционерных компаний, созданной французским законом 24 июля 1867 г. в возмещение недостаточного развития кооперативных товариществ и известной под названием «cocitété а capital variable» мы говорили выше (см. введение), указав на то, что общества эти никак не могут быть причислены к категории акционерных компаний.
Добавить комментарий